Сообщений Леонов оставлять не стал. Решил перезвонить позже. Прошел в спальню. Это комната не видела столько лиц даже в самую веселую ночь. Кирилл стоял побледневший, все еще сжимая мусорное ведро. Когда увидел Леонова – обрадовался, но румянца его щекам это не вернуло.
– Миш, тут такое, – начал сосед, указывая на трупы, выбрасываемые из полумрака темновато освещенной комнаты всполохами вспышек фотоаппарата.
– Я вижу, – ответил Михаил. – Сильно не расхаживай здесь. А то наследишь.
Леонов повернулся к телу на кровати. Женщина. Спина усеяна кровавыми ранами. Ноги широко раскинуты, промежность в крови. Он подошел ближе и посмотрел чуть внимательнее. Надел резиновые перчатки и надавил на внутреннюю сторону бедра у самой промежности.
– Черт! – выругался он. – Это не ее! Сидихин!
Эксперт подошел тут же.
– Ты это тело осматривал?
– Нет еще.
– Осмотри, – сказал Леонов и указал на кровавое месиво между ног. – Либо ублюдок разворотил ей внутренности, либо нашпиговал чем-то, как утку.
Он, словно ослепленный яростью зверь, шел напролом. На платформу 43-й км он приехал около трех и сразу же рванул к дому. Дорога к поселку вела через небольшую просеку. Углубляясь с каждым шагом в лес, он понял, что, во-первых, заблудился, а во-вторых, вышел не на той станции. Все это его жутко злило. Теперь в лучшем случае добираться часа два. Пока найдешь дорогу назад, до станции. Пока доедешь. А там уже темнеть начнет. Он боялся не успеть. Будто попрятались все.
Сейчас он был зол на самого себя.
– Молодой человек, вы что ж это без лукошка?
Он вздрогнул. Но это был голос пожилой женщины, и он успокоился, расслабился. Он уже не злился. Потому что теперь знал, что найдет станцию. И даст шанс еще одной шлюхе.
Давно надо было приехать сюда. Все времени нет. (А ведь именно поэтому она и ушла.) Некогда ему. Работа – как вторая семья. А вскоре может оказаться и единственной…
С тещей Виктор Ильин не мог найти общего языка с самого начала. А теперь он даже и не пытался.
В гости к ней не ездил, а два телефонных звонка в год – на Новый год и на день рождения – вообще не влияли на взаимоотношения между ними.
И, по правде сказать, визуального контакта Ильин и теперь не планировал. По крайней мере в ближайшем будущем.
Машину он оставил на пересечении Рябиновой и Южной. Местные старожилы сделали из Южной улицы пешеходную зону, вкопав несколько труб. Как-то Ильин поспорил (бесполезное занятие) с тещей, которая, как оказалось, и была основным инициатором этой дискриминации автолюбителей. Он давил на то, что к каждому дому должен быть подъезд для спецтехники.
ebooksa