Людоед,

– А вы курите?

Он давно потерял нить разговора, поэтому не сразу понял, к чему этот вопрос. Но ответил честно:

– Нет, не курю.

– А давно бросили курить? – заискивающе спросила старуха.

– Я и не курил, – грубо ответил мужчина, хотя злость снова куда-то пропала.

– Никогда? – Старуха говорила как-то надрывно, с придыханием, будто собиралась заняться с ним сексом. – Даже в молодости?

Очередной томный вздох заставил его взглянуть на спутницу.

Да нет, это она скорее от тяжелых сумок и быстрой ходьбы задыхается. Дело не в сексе, зачем-то подумал он. Хотя для себя он все уже решил. Если эта тварь сейчас не заткнется…

– Даже в молодости, – угрюмо ответил он. Злиться ему уже ни к чему. Злость мешает правильно сделать свою работу. Вчера он едва не потерял контроль, но, пройдясь на свежем воздухе, сумел взять себя в руки.

– А мой никак не бросит. Представляете? Ему уже и врач сказал, что может умереть, а он – одну за одной, одну за одной.

– Умирают и некурящие, – сказал он.

– Что? – не поняла старуха.

– Я спрашиваю: а вы курите?

– Нет, – растерянно улыбнулась женщина. – А почему вы спрашиваете?

– Потому что смерть не разбирает, кого забрать. – Он улыбнулся и достал перочинный нож.

– Я не понимаю вас. – Ее улыбка погасла.

– А это и не обязательно. Главное, что я понял вас. Вам нужен шанс. Еще один шанс. И я даю вам его.

7

Мишу Леонова замутило. Он снял перчатку и вышел на улицу. Нужно подышать. Казалось бы, уже должен привыкнуть, но никак. Привыкнуть к такому невозможно.

У подъезда собрались люди. Шептались, выдвигали версии. Обычные разговоры, каких Леонов наслушался за год в отделе. Если не вглядываться в лица, то можно подумать, что это одни и те же люди передвигаются от дома к дому, от подъезда к подъезду, от смерти к смерти.