Она усовершенствовала мои методы, преодолевая трудности с удивительной легкостью и расширяя горизонты моих операций.
Без ее руководства и помощи я бы не осмелился ограбить древние мавзолеи Торрингтонского аббатства — они принесли одиннадцать золотых распятий, усыпанных драгоценными камнями.
О Боже, почему весна с криками ласточек и запахами сирени сыграла со мной дурную шутку?
Я столкнулся с Руфь на лестнице, когда солнце светило через окошко на лестничной площадки и вокруг ее головки сиял нимб святой.
На ней была чудная зеленая блузка с большим вырезом…
Я обнял ее и расцеловал в глаза и губы.
— Ты еще любишь меня? — прошептал я.
— Я никогда не переставала тебя любить, Аб, — просто ответила она, и ее улыбка осветилась золотым блеском зубов.
Скрипнула ступенька лестницы, и мы сразу отскочили друг от друга, но увидели только кота Гримми — он не спускал с нас глаз.
Однако мне показалось, что я ощутил запах лаванды, но это были лишь игра моего воображения и замешательство. За ленчем, когда Руфь отсутствовала, супруга спросила меня:
— Вы не находите, что Руфь изменилась?
— Нет, совершенно нет, — ответил я нетвердым голосом.
— Она плохо себя чувствует… и плохо спит. Надо сходить к аптекарю и купить тюбик веронала.
Я облегченно вздохнул — волноваться не следовало. Эльза пила кофе с удовольствием — она всегда наслаждалась вкусными вещами.
Я не жаворонок и люблю поваляться в постели до той минуты, пока из кухни не донесется запах свежесваренного кофе и жареного сала.
В то утро, хотя солнечные лучи уже давно освещали шторы, этот аппетитный запах заставлял себя ждать.
Вдруг я услышал снизу голос Эльзы:
— Аб, спускайтесь скорее… с Руфь неладно…
Руфь неподвижно лежала на спине. Она была бледнее обычного, губы ее были полураскрыты, и на солнце сверкали ее золотые зубы.
— Она спит? — спросил я.