Ермак Тимофеевич

22
18
20
22
24
26
28
30

— Прощенья просим пока.

— До завтрева.

— Завтра понаведаюсь.

— Дай я обойму тебя…

И Семен Иоаникиевич обнял и троекратно поцеловал Ермака Тимофеевича и скрылся за дверьми своей горницы. А Ермак Тимофеевич направился к выходу во двор и вскоре очутился в поле. Тут он только вздохнул полной грудью.

Хотя сегодня он был менее смущен, чем вчера, и уже освоился с тем притворством, которое должен был напускать на себя, но все же ему, привыкшему делать все напрямик, было тяжело это. «Может, Бог даст, и действительно все уладится, согласится Строганов!» — мелькала в голове его мысль.

«Нет, навряд ли. Кажись, и думать нечего», — говорил ему какой-то внутренний голос.

«Дай загадаю: коли увижу ее в окне — к счастью, а коли нет, значит, действительно и думать нечего».

С этой мыслью он ускорил шаги и, подходя к поселку, со страхом и надеждою поднял голову и посмотрел на окно светлицы Ксении Яковлевны.

Она стояла у окна. Сердце у него радостно забилось. Он посмотрел еще раз и различил стоявшую около Ксении Яковлевны Домашу. Сперва он ее не заметил, все его внимание было сосредоточено на молодой Строгановой.

Он продолжал смотреть на заветное окно. Но вдруг обе девушки скрылись. Сердце Ермака упало.

«Уж не обидел ли я ее тем, что глаза на нее выпучил?» — мелькнуло в его уме.

Ермак вошел в свою избу встревоженным совершенно напрасно. Девушки отошли от окна вовсе не потому, что он глядел на них.

Когда Ермак Тимофеевич вышел из светлицы, Антиповна отправилась в рукодельную, а Домаша снова очутилась около Ксении Яковлевны.

— Домашенька, милая моя, хорошая… Садись сюда, родная, со мною…

— Ермак-то Тимофеевич знахарь на диво, — засмеялась девушка, — совсем целитель оказался… Ну что, как, поговорили?

— Говорить не говорили, спросил только, не противна ли мне трава, но зато поглядел он на меня два раза лучше всякой беседы…

Девушки встали и подошли к окну. И в это время в горницу вошла быстро Антиповна.

— Братцы к тебе, Ксюшенька, жалуют, с охоты вернулись.

В горницу действительно входили Максим Яковлевич и Никита Григорьевич Строгановы. Ксения Яковлевна пошла к ним навстречу, а Домаша выскочила в рукодельную.