– Скажите, я понравилась вам в ту ночь?
– Это случилось уже на рассвете, – неохотно уточнил Гардер.
– Понимаю, вам неприятно вспоминать какие бы то ни было подробности.
– Наоборот, вспоминаю их слишком часто. – Он поднял довольно увесистый булыжник и швырнул в море. Глухой всплеск и султан воды показались Лилии отражением далекого взрыва. – А вам, унтерштурмфюрер? – довольно робко спросил камикадзе. – Приятно?
– Что было, то было. Тогда, Гардер, вам хватало окопной мудрости размышлять более раскованно и жизненно, что ли… Что же касается меня, то я пребывала в состоянии некстати пришедшей в себя пьяной дуры, с которой ночью мужики хозяйки квартиры веселились как хотели. Так что скрывать друг от друга нам нечего. Но вы не ответили на мой предыдущий вопрос. Я понравилась вам?
– Конечно, понравились.
– Несмотря на то, что вид моего эсэсовского мундира привел вас в ужас. Еще больше ужаснулись, когда выяснилось, что я служила в охране лагеря.
– О лагерях мы на фронте предпочитали не слышать. Или по крайней мере делать вид, что ничего не слышали об их существовании. Германия, допустившая создание концлагерей смерти, – это уже другая Германия, не та, которую мы защищаем, замерзая в русских окопах.
– Вы что, антифашист? – встревожилась Фройнштаг.
– Иначе не перевоплотился бы из обер-лейтенанта в рядового, из боевого офицера – в курсанта-смертника.
– Но почему же вы пошли в камикадзе?
– По двум причинам. Первая из них – у меня не было выбора. Вторая – не вижу смысла в дальнейшем пребывании в этом мире. Но умереть хочу за Германию. Как солдат, а не как государственный преступник.
Они остановились на выступе скалы, и, поискав глазами удобное местечко, Фройнштаг уселась на его краешек. Немного поколебавшись, Гардер уселся рядом, так что колено его едва не соприкасалось с ногой девушки.
– Тогда, в Берлине, мне показалось, что вы готовы схватиться за пистолет, – проговорил Гардер, когда молчание их стало нестерпимым.
– В иной ситуации так оно и случилось бы. Уж не думаете ли вы, что я пускаю к себе в постель любого бродягу?
– Все, что там происходило, я воспринял только так, как оно происходило, – мудрил окопник. – Можете не волноваться. У меня о вас осталось очень хорошее впечатление.
Фройнштаг снисходительно улыбнулась.
– Кстати, как вас зовут?
Гардер удивленно взглянул на нее. «Зачем?!» – вопрошал этот взгляд.
– Карл. Офицером я становился, будучи твердо уверенным, что меня ждет судьба Карла Великого. И не меньше. Как видите, все «сбылось».
ebooksa