Познавший правила

В первые годы приходилось тяжело. Не было ни инструментов, ни навыков. Не хватало древесины и самого необходимого. Рвалась одежда, ломались предметы быта. Заменить это было нечем. Новое поколение ходило в листьях, шкурах и босыми. Но память о том, как можно жить — сохранилась. Оставшиеся ученики мудрецов продолжали учиться, читали доставленные с корабля книги — и постепенно быт начал налаживаться.

Сангари возвели первые домики и организовали производство ткани. Пусть грубой, пусть серой, но ткани. На дрова пустили остатки корабля, позволяя вырасти новым деревьям. Чудом сохранившихся домашних птиц начали разводить и подобрали им подходящую пищу. Весь крупный скот умер или был съеден, но птицы быстро размножались. Питаясь рыбой, фруктами и яйцами, поселенцы смогли из остатков семян засеять сначала огородики, потом несколько крупных участков земли, а затем и поля. Люди продолжали умирать, а рожали новых детей неохотно, со страхом глядя в будущее.

Когда население снизилось до двух тысяч человек, им всего стало хватать — и ткани, и еды, и материалов для строительства, и инструментов. На острове обнаружили только медь, но и это было уже великолепно. Чудом выжившая в лесах дичь расплодилась, и тогда появились охотники. Вот только две тысячи человек — это был предел. Стоило населению подрасти, как начинался голод и острая нехватка самого необходимого. И тогда жители Ве-ин’анар приняли решение отправить экспедиции в Дикие Земли, в погибшие города сангари.

Первые добровольцы из экспедиций не возвращались, но сангари не теряли надежду. И однажды на берег вышел один из тех, кто ушёл. Он изменился до неузнаваемости. Тело его было покорёжено, но разум ещё теплился в голове. Он вынес на берег железо, новые семена и серебряную и золотую посуду. А потом ушёл, отправившись в «иные земли».

За века, проведённые на острове, люди определили то количество населения, которое сам остров мог прокормить. Две с половиной тысячи человек. Сангари приспособились, установив новые законы и правила. Если бы не особенности сангарской культуры, скорее всего, на острове установились бы жестокие людоедские порядки. Но первые поколения ещё несли знамя древней империи в своих руках.

Теперь каждая семья имела право завести не больше четырёх детей. Если первыми рождались мальчик и девочка, то третий и четвёртый ребёнок, вырастая, должны были отправиться в «иные земли». В случае если какая-то другая пара родить не могла — такие дети получали свой шанс остаться на острове. Был ещё целый комплекс правил и уложений по формированию новых пар, по отслеживанию родства, по распределению наследства и добытого на континенте имущества.

Поначалу люди роптали и пытались сопротивляться, но с каждым годом такие порядки становились всё привычнее и привычнее. Сейчас о том, что всё было иначе, знали лишь немногие — старейшины и мудрецы народа Ве-ин’анар. Так они и прозвали себя, оставив в прошлом название «сангари». Империя пала, сангари уплыли — и только народ Ве-ин’анар продолжал цепляться за остатки потерянных земель.

— Такова наша история… — закончил своё грустное повествование Ган’ваори. — За пределами этих стен никто уже не понимает, чего мы лишились. Есть несколько томов, которые изучают будущие старейшины, а все остальные — получают другие знания. Так нет соблазна изведать то, чего мы сами себя лишили. Теперь приплыли вы, и можно будет, наконец, надеяться на перемены. Есть и другие острова на Тропе… Есть корабли, что смогут нас доставить…. Ведь вам очень нужны будут люди для того дела, о котором вы рассказывали, уважаемый Ксарг!

— Ну, уважаемый Ган’ваори, дело это не моё. Теперь это больше дело ааори, — ответил мудрец. — Но дело хорошее и достойное, которое решит немало и ваших проблем, и проблем ааори, о которых я упомянул.

— До сих пор не могу поверить, что кто-то мог так отнестись к двоедушным… — хмуро проговорил Авалари. — Признать их… безымянными, нерождёнными… Ваш рассказ, Ксарг, рождает боль и сомнения в необходимости нашего общения…

— Вы не правы, уважаемый Авалари, — мягко ответил Ксарг. — Хотя ваше возмущение и справедливо. Но ведь и вы, чтобы выжить, лишили себя много из того, чем владели ваши предки! В те времена, когда сангари прибыли на север, погибла империя Хенгон. Два её последних осколка страдали от притока голодных и злых беженцев, а империя северян перестала существовать. Люди пытались сохранить остатки власти и порядка. Кто знает, какие решения принимались тогда… И какие ужасы им пришлось пережить? Я услышал ваш рассказ и могу сказать, что хоть мобанские мудрецы и идут тем же путём, выпуская в мир ааори… Однако являются ли наши ааори двоедушными?

— Возможно. И я надеюсь, что вы сможете понять это… — кивнул Авалари. — Однако это ужасный способ распорядиться наследием древних…

— Этот способ остановил Приливы, — заметил Соксон. — Те самые Приливы, которые рано или поздно поглотили бы и север.

— Пройдут года, и всё разрешится, мой друг! — заметил Ган’ваори. — Надеюсь, мы с вами ещё застанем это время. А пока вернёмся к вашему делу, уважаемый Ксарг. Вы всерьёз надеетесь добраться до Аэ’Сар-тери?

— Не просто добраться, но и поискать необходимые книги! — кивнул мудрец. — Если я найду то, что подтвердит мои предположения, возможно, мы впервые за последние три тысячи лет получим надежду! Для того со мной и идёт отряд Шрама.

— Но вы не ааори! — заметил один из старейшин.

— Нет. Однако я умею делать амулеты, которые защитят меня в Диких Землях. Пусть недолго, пусть лишь на время, но защитят! — пояснил Ксарг.

— А сможете ли вы научить нас делать их? — осведомился Авалари.

А я перестал слушать. Начинался скучный и банальный торг. Я и так мог предположить, что будет происходить дальше. Мне это было уже неинтересно. Интересовало меня другое, но, видимо, никто не смог бы ответить на мои вопросы. Робкая надежда, что местные сангари знают достаточно, чтобы объяснить мне, что я такое — испарилась. Народ Ве-ин’анар не был уже теми сангари, что покинули порт Сенмари на огромных кораблях, поражавших воображение. Это были лишь опустившиеся и растерявшие знания потомки тех великих мудрецов.

Единственное, что меня в посёлке заинтересовало — так это световые часы. Я и до того, как пошёл в библиотеку, заметил несколько вспышек над посёлком. А потом уточнил, что это такое. Оказывается, сангари отмеряли время при помощи сложного узора мудрости. Как объяснил мне ученик Авалари, который был теперь приставлен ко мне и Пятнашке, узор состоял из трёх плетений. Одно плетение — создаёт вспышку света нужного цвета над посёлком. Другое плетение отмеряет время, поворачиваясь вслед за солнцем даже ночью. А третье плетение отвечает за наполнение мудростью первого плетения в нужное время.