— Эй! Харато! — закричал я, сложив руки лодочкой, чтобы дальше было слышно. — Там три сестрёнки невинно убиенной тобой…
Ску, охранявший вход в храм, попытался бросить копьё внутрь лаза, но попал в щит.
— …Тварюшки очень расстроились! Говорил я тебе — не жги костёр, придурком будешь? Так вот, ты — придурок. Готовьтесь встречать!
Что тут началось… Костёр залили естественными отправлениями организма за считанную минуту. Видимо, всем воинам ску с перепугу хотелось, но стыдно было. Статую, завёрнутую в какие-то тряпки, подняли четыре бойца, и весь отряд наших бывших нанимателей шустро снялся с места, унося ноги подальше от очень злых и сильных врагов. На площади остался лежать только постанывающий и истекающий кровью разговорчивый.
— Как они там? — спросил я Га-мари.
— Снова почти мёртвые, — подтвердил разведчик. — Но не настолько мёртвые, как днём. Так что тихо!
— А мы сможем люк без шума снять? — спросил я.
— А зачем? — удивился Пузо.
— А ты хочешь оставить столько серебра здесь? — удивился я, указывая на тонкие сколы по краю, которые заметил ещё днем. — Нам и так не заплатят. Надо же как-то восполнить.
Весу в люке было килограммов сорок. Конечно, много за него мы не выручим — тысяч восемьдесят. Но даже эта находка была как глоток воды в пустыне. Люк аккуратно сняли и расколотили на несколько частей. Каждый раз, когда твари начинали просыпаться, Га-мари предупреждал — и мы останавливали работы.
В предрассветных сумерках мы покинули храм и отправились к выходу из комплекса. По пути я проверил разговорчивого. На удивление крепкий воин — когда я приблизился, он был ещё жив. У него даже хватило сил дёрнуться в мою сторону.
— Ты… сука…
Слова эти дались ему с немалым трудом. После каждого он закашливался и харкал кровью.
— О, да это же наш трусишка, наложивший в штанишки! — обрадовался, подходя ко мне со спины Злобный. — Ну что, поединок?
Глаза разговорчивого полыхнули яростью. Он дёрнулся и скривился от боли. Когда ску снова смог говорить, то смотрел уже только на меня.
— У… бей!..
— Я предупреждал, — сказал я, опускаясь рядом. — И я напоминал. Не слушаете предупреждений — не просите помощи.
Похлопав разговорчивого по плечу и сорвав амулет, я поднялся, так и не подарив ему последнего милосердия. Сначала хотел — всё-таки воин был смелый, что бы ни говорил Злобный, но такой дурак! Может, пока умирает, успеет признать свои глупости и раскается? Зачем лишать человека последнего шанса избежать Земель Боли…
— Сто…ой!…
Мы оставили харкающего кровью ску на земле и пошли прочь из храмового комплекса.
ebooksa