— Папа тоже ушёл на войну, — протянул один из младших, но на этот раз Атли не стал его бить.
— Вот и мы идём.
— Драться против папы? — буркнул Атли.
— А вот это мы и хотим узнать, — улыбнулась Брианна. — За кого ушёл драться ваш папа?
— За Конайлли, — ответил один из младших.
Яснее от этого не стало.
— Мы тоже хотели на войну, но папа сказал, что мы ещё маленькие, — сказал другой.
— Сказал нам охотиться и помогать маме.
— Ваш папа, наверное, очень храбрый воин?
— Самый! Очень храбрый! — наперебой заговорили дети.
— А кто у вас самый главный воин в клане? — спросила девушка.
Атли почесал косматую голову.
— Раньше был папа, — сказал он. — А теперь — не знаю. Приехал дядя, верхом на лошади…
— Он был тощий!
— Папа сказал, что надо ему помочь!
Атли снова заткнул братьев, и те с обиженным видом потирали ушибленные бока.
— Они сначала долго разговаривали, а потом папа собрал всех воинов и они все ушли, — сказал мальчик. — Папа сказал, что это Конайлли, и что ему надо помочь.
— Киган, — шепнул я Чеславу, и тот кивнул. Он и сам об этом догадался.
— Мы все — друзья этого дяди, и спешим ему на помощь, — громким заговорщицким шёпотом сказала Брианна.
Друзьями Кигану тут были далеко не все, но вторая часть была точнее некуда.