— Стано-вись! Р-ряйсь, смирно! Ша-аго-ом марш!
В роте, кроме нас, последних из отбывающих по распределению на Камчатку, не было ни души. Если не считать дневального и его сменщиков, да дежурного по роте. Хотя и роты в обычном понятии-не было, одно название, да молодёжь для приборки.
— Р-рясь, р-рясь, р-рясь, два, три! — входил я в старшинский раж. Голосом бог не обидел и командных ноток было не счесть. Вот только лычек не было…своих.
— Левое плечо вперёд! Не частить! Р-рясь, р-рясь. Два, три!
Вышли на плац. Здесь желательно по-шустрому: упаси бог кого из знакомых офицеров увидеть! Хотя маловероятно: кто в отпуске, кто на сходе, а прочие в отъезде за молодым пополнением со старшинами. Но, бережёного бог бережёт.
— Запевай!! — Тут ребята переглянулись, не лишка ли дал новоиспечённый «старшина»? Хотя тут же исправили заминку и загорланили что есть мочи:
«Куда уж дальше: до бухты и обратно, если повезёт!» — Невольно подумалось мне. Но, чеканя шаг и держа «шансовый инструмент» почти «во фрунт», строй благополучно достиг ворот части. Здесь следует пояснить «режим» пропуска через КП (контрольный пункт). Если идет офицер, либо мичман, а того хлеще, гражданский, то следовало: «затребовать пропуск, сличить фотографию, удостоверится устно, позвонить…» итого на 2–4 листах инструкции. Но, если идёт строй бравых матросов под предводительством куда более бравого старшины срочной службы, то…
Ничего этого в инструкции нет и быть не могло: строй-дело святое! Так что мухой открывай пошире дневальный ворота. Да не забудь строю честь отдать, а то и наряд схлопотать недолго. Так оно и было. Разве что на вахте недостаточно резво «мухой» среагировали. Видно, спорили, чья очередь открывать. Служба-то знакомая: сам не раз стоял. Но для порядка рявкнул:
— Кому спим, мать вашу в дых! Давно гальюн не драили!!
Бедный матросик, как видно из свежеприбывших, застыл по стойке смирно, побелев от страха быть наказанным. То-то! Знай наших! И строй промаршировал уже за ВОРОТА.
— Направляющий, правое плечо вперёд! Марш! И р-рясь!
Далее дорога очень даже знакомая: мимо складов и на раздолбанную шоссейку. Главное-замаскировать мётлы с лопатами. Благо, бурьяна в этом году, как, впрочем, и в предыдущие выросло достаточно. Так что управились запросто. А спустившись с сопки, надо было непременно прошмыгнуть через городской квартал. Хорошо, что не забыл два красных флажка у дневального в тумбочке взять. Это чтобы строй обозначить по всей честь-форме. Оп-па: патруль! И откуда он только здесь объявился! Да ещё от летунов, наших исконных врагов по увольнениям. Они вылавливают моряков, мы — голубопогонников. Закон моря! Не нами заведён и не первый год.
— Строй, смир-рно! Равнение направо! Взво-од!!
И какая-то злость овладела всеми, вроде как: «Врёшь, не возьмёшь!!» Ко всему выдался кусочек асфальта без колдобин и наши прогары чётко выдавали безукоризненный строевой шаг. Будь бы здесь лучший строевик Владивостока, наш ротный мичман Баштан, то не избежать ему восторженных рыданий и слёз радости.
Видно, прониклись и патрульные, увидев такой букет почестей в их адрес и все трое застыли в отдании чести. Хрясь, хрясь, хрясь-рясь-рясь! — чётко отдавался эхом от сопки Дунькин Пуп наш исключительный хоровой топот.
— Кажется, пронесло! «Запевай!!»-поспешил упредить события «глвстаршина» в моём лице. А рассудил я так: «А ну, да как вздумается догнать нас, и пошерстить! Уж лучше песняка: всё не так подозрительно. Одним словом-повезло. Так что вскорости мы разоблачались на золочёном пляже бухты Патрокл. Робы благоразумно разместили поблизости в кустиках.
Пляж пестрел разноцветными купальниками молоденьких приморочек.
— Эх-ха! Вот где разгуляться! А, братишки?!
Чуть не задыхаясь от восторга воскликнул Геша Колеватов, наш ротный Геркулес. Хотя среди нас хиляков не наблюдалось, как и «стропил» под два метра ростом. Ясное дело: медкомиссия своё дело знает. Но добряк Геша был необыкновенно крепок с фигурой «аки Аполлон». И всё бы хорошо, если бы не одно «но»: трусы парень носил те, что выдала Родина в лице ротного баталера.
А чтобы было понятней, то Геша в военно-морских трусьях очень даже напоминал клоуна Олега Попова в годы безденежья. Свои же трусы мне удалось ушить в первый же день. Не у мамочки рос и со швейной машинкой знаком не понаслышке. Были у меня и вполне приличные плавки. Самтрестовские и с завязками на боку. Очень даже удобные при отсутствии пляжных кабин: подсунул под трусы и завязки на бантик.