Чисто сухопутная Курская область тесно связана с морем, она дала командира АПЛ «К-8», героев атомного подводного крейсера «Курск», который знает весь мир. Это наглядный отпор тем безродным либералам, которые не оставили своих попыток доказать, что Флот России не нужен. Нет, Флот был и будет нужен России. Он не только защитник страны, но и становой хребет её государственности.
Свой последний экзамен на человечность командир АПЛ «К-8» капитан 2 ранга Всеволод Бессонов сдал на отлично. Трудно отвечать за поступки, когда отвечаешь только за себя, но во много раз труднее, когда от тебя зависит жизнь других людей, корабля. Бессонов не оставил корабль, где были его живые и мёртвые суслуживцы. Погибая он думал о живых. Не это ли первая черта героизма?
Весь личный состав корабля действовал героически, вплоть до самопожертвования. К примеру, корабельный врач капитан медицынской службы Арсений Соловей отдал свой дыхательный аппарат матросу Ильченко, которому сделал операцию аппендицита. Матрос был спасён, а врач погиб. Этот эпизод запечатлён на памятнике погибщим подводникам в посёлке Гремиха (Кольский полуостров), откуда ушла «К-8» в свой последний поход. На памятнике есть замечательные слова — «Морякам-подводникам, погибшим на боевых постах, до конца выполнившим долг свой», и поимённо названы все 52 человека, которые погибли на АПЛ «К-8».
Через 38 лет, в канун Дня Военно-морского флота России, на родине героя, в городе Льгов Курской области, 26 июля 2008 года был открыт памятник командиру АПЛ «К-8» Всеволоду Борисовичу Бессонову. Это фактически второй памятник экипажу «К-8» на просторах необъятной России.
Основную идею памятника «Командиру субмарины К-8 Бессонову В.Б.», где на первом плане сам Бессонов в рабочем кителе, с мужественным лицом, сжимает рукой пилотку и, как бы, отдаёт последний приказ. Автор памятника известный скульптор Владимир Иванович Бертенёв подкрепил мыслью, что командир руководил достойным экипажем героев, поэтому за его головой поместил лица членов экипажа «К-8». И этот памятник командиру лодки олицетворяет памятник всему экипажу. Это подтверждает и сам скульптор В. Бертенёв, рассказывая, как он работал над льговским памятником: «Не хотелось, чтобы сооружение получилось холодным и безжизненым, дежурным. Памятник призван затрагивать самые чувственные струны в душе смотрящего на него человека. Думаю, что замысел удался. Низкий постамент символизирует водную гладь, на ней бронзовый венок, как бы брошенный в море в память о погибщих на субмарине. Вообще у людей должно создаваться впечатление, что они стоят на берегу и сверху вниз смотрят на уходящий в вечность экипаж…».
Были и другие трагедии и аварии уже позже, когда мы ушли в запас, и вот уже давно в отставке…, но продолжаем жить тревогами флота. А раз повторяются трагедии, значит не все уроки извлечены из прошлых.
Я бы много мог поведать случаев трагичных, а иногда и комичных, из своей жизни и жизни своих сокурсников, подводная служба изобилует такими, но память уже начинает подводить, а фантазировать не хочется. Можно сказать одно — наша жизнь была связана с судьбою нашего поколения. И то, что Лев Фёдорович Каморкин и Всеволод Борисович Бессонов погибли, выполнив честно и бескомпромиссно свой долг, за это им вечная слава.
Хочу закончить пожеланием нынешнему и будущим поколениям подводников, этому элитарному мясу войны, что они должны служить и рисковать не во имя победы в войне, а во имя мира на планете! Пусть головы будут всегда полны порядочных мыслей, а не как в той прибаутке –
Сергей Опанасенко
Венецианский старпом или Commedia del arte по-павловски
Как добираются военнослужащие к месту службы?
По идее, т. е. по правильному, военнослужащего, к месту выполнения его служебных обязанностей, а может быть и героической гибели (или не героической), должны доставлять. Исключением, наверное, является пИхота, которая сама себя доставляет куда надо. Но и это уже в прошлом, так как она в основном стала моторизированной и механизированной.
Но это только по правильному, по Уставу — военнослужащего должны доставить, а в жизни…
Не знаю как в других родах войск, а во флоте, особенно в подводном, доставка к месту службы является головной болью самого военнослужащего. И если в Арбатском военном округе проблем с общественным транспортом нет, то в отдаленных северных и дальневосточных базах подводных лодок — есть, и еще какие…
Допустим в нашем славном приморском Павловске (Западловске). От поселка, где проживали подводники, Тихаса, до базы подводных лодок Павловска, расстояние примерно в 23 км. Это вам не 2 км в Западной Лице на Северах! В 8.00. утра моряку надо быть на подъеме военно-морского флага, а если точнее, то за 15 мин до подъема флага. А перед этим еще и позавтракать надо. Автобус из поселка ходит один, естественно все страждущие подводники в него не входят.
Доблестный «противолодочный» тыл должен выделять для перевозки героев-подводников автотранспорт. Представляет он собой «Уралы», «Камазы», 66-е «газоны», штабной автобус («КАВЗ»). Оборудованы они кунгом, т. е. фургоном с когда то работающей электропечкой. В среде подводницкого люда называются они так: на Северах — очень неблагозвучно — «скотовозами», на Дальнем Востоке — ласково, загадочно и не понятно — «коломбинами», как в сommedia del arte.
Лирическое отступление № 1.