— А господин директор решил, что такому, как ты, опасно находиться в кухне. Будешь пререкаться — получишь первое предупреждение. До конца дня вернёшься в консерваторию.
Вот, значит, как. Меня обкололи наркотой, три дня продержали в карцере, выперли из кухни. Господин директор всерьёз задался целью меня сломать. Я до боли в пальцах стиснул костыль, скрипнул зубами.
Ладно. Ладно, тварь.
— Топай давай! — прикрикнул воспитатель.
Я пошёл в указанном направлении.
Отголоски всего пережитого восстали у меня в голове и сложились в картину. Тот выродок, лица которого я не могу вспомнить. Директор школы Цюань. Вот она, моя цель. Теперь всё будет значительно проще. Теперь, когда я знаю, как выглядит враг, осталось лишь подождать подходящего момента. Где-то в кухне остался мой нож, Ниу поможет его вернуть. И тогда — одно лишь быстрое движение, и я закончу свой путь. Это гораздо проще, чем бежать и разыскивать какой-то непонятный Шужуань.
— Веселей, веселей работаем! — орал Шен, влача своё брюхо по цеху.
Я не мог веселей. Болезненный пот заливал глаза. Руки тряслись. Черенка лопаты я даже толком не ощущал. Меня тошнило, голова кружилась. И — боль. Боль в каждой мышце, в каждой косточке.
Меня опять поставили в пару к Тао. Он молчал, я тоже не сказал ему ни слова, не пытался встретиться взглядом.
Хватит. Достаточно я приближал к себе людей. От них хоть стеной отгораживайся — всё равно пролезут. Со своей дружбой, со своей любовью. Тао, Ниу… Хватит. Мне надоело снова и снова наступать на одни и те же грабли. Мне никто не нужен. А кому нужен я — переживут.
Лопата легла на чурку под неправильным углом, впилась в древесину. Я на мгновение замер, представляя себе вместо дерева — горло директора школы. Надавил сильнее и почти увидел, как брызжет кровь.
— Лей! — громыхнул над ухом Шен. — Первое предупреждение!
— Да он же только после процедур, — встрял Тао. — Три дня в карцере.
— Тао — первое предупреждение, — сообщил Шен. — Мне плевать, чем вы занимаетесь в свободное от работы время. Здесь вы должны выполнять норму.
Я молча продолжил скоблить. Шен, постояв пару минут, видимо, остался доволен и ушёл.
— Ты как вообще? — спросил Тао.
Ответом я его не удостоил.
Часы шли. Я заставил себя сконцентрироваться на приближающемся обеде. Ненавидел себя за это, но больше ничего не мог поделать. Если не думать, не мечтать хотя бы об этой миске риса, ноги попросту перестанут держать.
Школа Цюань ломала меня. Из «личности» постепенно рождался «человек». Может быть, зря я тогда, в консерватории, не сделал петлю из ифу. Пока ещё был на это способен.
— Лей? — робко позвал Тао.