– Держи! Можешь приходить, когда захочешь. И ночевать тоже.
Антон растерянно замотал головой.
– Нет-нет, дядя Саша, я не возьму!
– Почему?
Мальчонка потупился.
– Почему? – повторил свой вопрос Хабаров.
– Моя классная руководительница говорит, что я из неблагополучной семьи, что доверять мне нельзя, что гены все равно возьмут свое.
– Да-а?! – искренне удивился Хабаров. – Дура, брат, твоя руководительница. Ой, дура!
Он решительно вложил ключ в руку ребенку, потом не удержался, прижал его носом к груди, чмокнул в макушку.
Антоха обнял ручонками Хабарова и заплакал.
– Ну-ну… Раскис. Ты же мужик! Вытри нос. Вытри…
Он был рад, что мальчишка сейчас не видит его лица. Нужно было скрыть навернувшиеся слезы.
Лавриков почти достиг поставленной цели.
– Не переусердствуешь? – с подозрением покосившись на него, спросил Виктор Чаев. – Тут есть над чем подумать.
– Я по утрам не думаю. Я по утрам действую!
Лавриков опрокинул в рот очередную рюмку бренди.
– Эй, человек! – Чаев поманил пальцем бармена. – В темпе вальса сделай нам чайку покрепче.
– Пойло для слабаков! Я еще не созрел.
– Осторожно!
Чаев вовремя подхватил его, падающего, и усадил на стул.