– О нет, о нет, о нет… – продолжил бормотать кто-то слева.
– Приготовить оружие! – закричал Джайнан. Ветераны передали приказ по линиям, с уверенностью закаленных воинов прицеливаясь во врага. У новобранцев дела шли не так хорошо – они с трудом удерживали винтовки в дрожащих руках.
Огненная буря поползла по атакующим порядкам противника, в то время как вторая оборонительная линия продолжала стрелять, накрывая каждый сектор, в который вторгался враг. Впрочем, это продолжалось недолго – орда на бегу атаковала валы, просто перепрыгивая через них.
Кацухиро моргнул – он не мог поверить своим глазам, ибо ни один человек не мог прыгать так высоко…
Его руки тряслись все сильнее, судорожно сжимая лазган.
Доромек же уже начал стрелять – над головой Кацухиро раздался резкий треск.
– Исполняющий обязанности лейтенанта, ждать моего сигнала! – рявкнул Джайнан.
– Плохая идея, – отозвался Доромек. – Я был снайпером, так что позвольте мне делать свое дело, капитан. Я смогу убить еще троих, прежде чем вы отдадите приказ. Ну или можете застрелить меня, если считаете, что это пустая трата времени.
Не отрывая взгляда от своих целей, он продолжил стрелять.
Враг подошел достаточно близко, чтобы они могли разглядеть нападавших как следует: к ним приближались звери в обличье людей, существа с длинными мордами, закрученными рогами и гривами жестких волос. Они могли быть ксеносами, но Кацухиро инстинктивно понял, что за их жуткой внешностью скрывается одно из генетических ответвлений его собственной расы.
Эта мысль вызвала у него неподдельное отвращение.
– Открыть огонь! – проревел Джайнан.
Солдаты повиновались – все три линии дали залп, а затем и второй. Поначалу они стреляли в разнобой, но постепенно начали выпускать потоки лазерных вспышек в такт пронзительным свистам Адинхава.
Каждому из зверей требовалось от трех до четырех попаданий, чтобы издохнуть. Всего же солдаты успели дать лишь пять залпов, прежде чем противник обрушился на них, выйдя на дистанцию ближнего боя. Козлоголовые монстры прыгали вверх, приземляясь копытами прямо на головы солдат, и обрушивали во все стороны удары примитивных дубинок, которые с легкостью крушили кости.
Вскоре линии дрогнули, потеряв любое подобие дисциплины, а затем и вовсе распались. Зверей не интересовали призывники, что развернулись и побежали прочь – они со всей яростью обрушились на тех, кто продолжал сражаться, оттесняя их в сторону, швыряя в грязь, бодая и убивая.
На Кацухиро набросилось одно из этих жутких существ и он с ужасом осознал, что остался в одиночестве и никто не сможет ему помочь. Рот монстра был усеян крупными острыми клыками, покрытыми кровавой пеной, которая стекала струйками по морде и тоненькой бороде. Его дикие глаза, так похожие на человеческие, были широко раскрыты, а изо лба торчали острые рога, на которых запеклась чья-то кровью. Зверь фыркнул, замахиваясь на Кацухиро дубиной.
У него была всего доля секунды, чтобы среагировать и остаться в живых. Глубоко внутри Кацухиро что-то лопнуло, прорвалось, словно плотина. Поток ярости смел его былую робость и нерешительность – он вскочил с колен, и вопя твари прямо в лицо, вонзил свой штык в живот существа.
Зверочеловек издал бессловесный мучительный вопль. Он был похож на что-то среднее между человеческим криком и мучительным блеянием. Монстр упал навзничь и Кацухиро навалился на него всем весом, проворачивая штык в колотой ране, пока мутант выл и яростно царапал ствол винтовки. Он давил на лазган до тех пор, пока голова твари не затряслась, а толстый синий язык не выпал изо рта.
Зверочеловек умер. Он убил его.
Кацухиро выдернул штык и осмотрелся по сторонам: строй распался, а мутанты беспощадно убивали новобранцев. Один из монстров кинулся было к нему, протягивая руки, чтобы вцепиться в горло, но голова твари исчезла, превратившись в месиво из крови и костей, прежде чем он успел вскинуть свой лазган.