— Я не пою, милорд, сказала Люси,— и не играю.
— Тeм приятнeе было бы нам ваше общество: у нас большая бeдность на слушателей. Но, быть-может, вы не любите музыки.
— Нeт я ее люблю, а иногда и очень.
— В каких, же это случаях? Но мы все это узнаем со временем. Мы разгадаем всe ваши тайны к какой бы нам, себe положить срок?... хоть, к концу этой зимы. Не так ли?
— У меня нeт никаких тайн.
— О, не отпирайтесь! Вы очень таинственны. Развe не таинственно сидeть в сторонe, отвернувшись от всех...
— О, лорд Лофтон! может-быть я сдeлала дурно!...— И бeдная Люси почти вскочила с своего мeста, и покраснeла до ушей.
— Нeт, нeт; вы ничего дурнаго не сдeлали. Я вeдь только пошутил. С нашей стороны было дурно допустить, чтобы вы остались однe, тогда как вы у нас еще только в первый раз.
— Благодарю вас. Но вы об этом не безпокойтесь. Быть одной для меня вовсе не тяжело. Я к этому привыкла.
— Да, но мы должны отучить вас от этой привычки. Мы не дозволим вам вести жизнь затворницы. Вся бeда в том, мисс Робартс, что вы еще не привыкли к нам, и вeроятно чувствуете себя не совсeм счастливою между нами.
— О, нeт! Всe вы очень добры ко мнe.
— Давайте же нам чаще случаи быть добрыми к вам. Смотрите на нас как на друзей; смотрите в особенности на меня как на друга. Вы знаете, вeроятно, что мы с Марком дружны с дeтства, что жена его, почти с тeх же пор, лучший друг моей сестры; поэтому и вы должны быть нашим добрым другом. Согласны ли вы на это?
— Ах, да! почти шепотом проговорила она; ей страшно было говорить громче; она чувствовала, что слезы готовы хлынуть из ея глаз.
— Доктор Грантли и его жена скоро уeдут от нас, и тогда мы будем всячески завлекать вас сюда. Мисс Грантли пробудет у нас всe святки, и я надeюсь, что вы подружитесь с ней.
Люси улыбнулась и старалась принять довольный вид, но она чувствовала, что никогда не подружится с Гризельдой Грантли, что никогда между ними ничего не будет общаго. Она говорила себe, что она неловка, некрасива, ничтожна, что мисс Грантли, без сомнeния, презирает ее. Она не могла отплатить ей тeм же: она с нeкоторым благоговeнием смотрeла на ея величественную красоту; но она чувствовала, что полюбить ее не может. Гордые сердцем не в состоянии полюбить тeх, кто презирает их; а сердце у Люси Робартс было очень гордое.
— Как она хороша собой, не правда ли?
— О, очень! сказала Люси.— Об этом и спора не может быть.
— Лудовик, сказала леди Лофтон, не совсeм довольная тeм, что сын ея так долго не отходит от кресла Люси,— не споете ли вы нам еще чего-нибудь? Мистрисс Робартс и мисс Грантли еще не отошли от фортепьяно.
— Я уже спeл все что знаю, мама. Теперь очередь за Колпепером. Пусть он разкажет нам свой сон, как ему "приснилось, что живет он в мраморных чертогахъ".
— Я уже пeл это час тому назад, сказал капитан с нeкоторою досадой.