— Да, ее звали Алиса. Она умерла от рака груди, когда они еще жили в Ринкенесе. Я разговаривала с его бывшим работодателем, и он сказал, что тогда у Яна было тяжелое время.
— Ну, тогда можно предположить, что он искал утешения после смерти жены. Может быть, он побывал в том клубе, о котором ты говоришь, и встретил там Мию Сарк.
— В «Клубе Селеста»? — покачала головой Элоиза. — Нет, не могу себе этого вообразить. Ян совершенно не такой.
— Люди в горе иногда делают то, чего не стали бы делать в обычной жизни — ведут себя так, что это идет вразрез с их убеждениями. Если Фишхофу было одиноко, он, возможно, искал общества. Возможно, он дал послабление своим принципам или исследовал ту часть себя, в которую не осмеливался углубляться раньше. Ты что-то говорила о бондаже?
— Да, у меня сложилось такое впечатление от этого места. Там были клетки и плетки. Цепи, лак, кожа — все в этом духе. А что такое?
— Мария Луиза Янг сказала, что видела, как Мия Сарк ударила Фишхофа.
Элоиза сощурилась.
—
— Да. Она якобы дала ему пощечину, а потом они стали целоваться.
— Что, прости?
— Ага.
— Я думала, их просто
— Предположительно, это было именно так.
— Но… — ошеломленно проговорила Элоиза. — Мия Сарк ведь была совсем юной.
— Да. Девятнадцатилетней.
— А Ян был так… так…
— Да. Немолод.
— Серьезно, он, должно быть, был лет на двадцать пять старше ее?!
— Да, и я прекрасно понимаю, о чем ты сейчас думаешь, но ей все-таки
— Да, но… все равно. — Элоиза прикусила губу и посмотрела на поля, простиравшиеся за участком. Земля была черной и бесплодной, насколько хватало глаз.