Шефер вопросительно смотрел на нее, а мимо них по рельсам, тянувшимся вдоль кладбища, пролетал скоростной поезд.
— Исправлять то, что сделал Мазорек, — не твоя обязанность. Ты ведь понимаешь это, да?
Элоиза ничего не ответила.
— Ты не можешь искупить его вину, да и не должна. Ты не сделала ничего плохого.
Элоиза смотрела в могилу.
— Точно нет?
— Точно, — сказал Шефер, — точно нет.
Элоиза ничего не ответила.
Она села на корточки у края ямы и взяла горсть мокрой земли.
Она вытянула руку над могилой и глубоко вздохнула. И бросила землю на гроб.
— Спасибо, что вновь проделал весь этот путь, — сказала Элоиза, когда они подошли к машине Шефера.
— Не за что, — сказал он. — Я подумал, что тебе не стоит проходить через это в одиночку.
Он направил ключ на свою черную «Хонду», и она громко отозвалась двойным гудком.
— Жаль, что мне уже пора ехать домой, но у меня намечено важное свидание.
— Свидание?
— Да. У нас с Конни серебряная свадьба.
Элоиза удивленно улыбнулась.
— У вас сегодня серебряная свадьба?
Шефер кивнул:
— Двадцать пять, как с куста.