Кингчесс

Уступая рубку за рубкой, моряки задраивали помещения, отгораживаясь от нападающих пиратов. Некоторые не успевали этого сделать, забрасываемые гранатами, от взрыва которых страдали и сами пираты.

Капитан крейсера быстро смог разобраться в том, что на них напали русские оборванцы, судя по их виду, и шансов у его команды спастись уже нет. А судя по диким крикам и ярости боя, никто брать моряков в плен не собирался. О том, что это русские, ему рассказал вахтенный матрос, пивший с русскими моряками в каком-то порту и запомнивший их ругательства.

— Смит, передайте в радиорубку, что на нас напали русские пираты, и мы ведём отчаянный бой, пусть все, кто нас слышит, идут на помощь.

— Господин капитан, радист доложил, что сообщение передано, — отрапортовал ему через пару минут вахтенный офицер.

— Сколько помещений захватили пираты?

— Капитан! Они уже захватили половину, кроме тех, куда не смогли добраться, в том числе, и в нашу рубку. Что прикажете делать?

— Каковы наши повреждения?

— По внутренней связи докладывают, что у нас большая пробоина ниже ватерлинии. В корабль поступает вода, работа аварийных команд ограничена, в связи с нападением.

— Передайте радисту, чтобы приказал эсминцу открыть по нам огонь на поражение. Всем укрыться.

Получивший приказ по радио, оставшийся единственным на плаву, эсминец затребовал подтверждения. Получив его и оценив обстановку, он открыл беглый огонь по палубе крейсера из всех видов оружия, кроме торпедных аппаратов.

Шквал снарядов и пуль снёс всё на палубе, как крейсера, так и сухогруза, на котором ещё оставались пираты. Развернувшись левым бортом, эсминец послал еще три торпеды.

Не успев даже разогнаться, торпеды ударили в борт сухогруза. Громкие взрывы и столбы воды поднялись вверх. Разорванный напополам, сухогруз затонул в течение минуты, вместе со всей своей командой, оставив после себя только торчащую вертикально вверх корму, да кучу мусора и трупы, плавающие вокруг.

Те из пиратов, кто укрылся внутри, смогли выжить, продолжая биться в узких коридорах с командой крейсера. Наверх они уже подняться не могли, потому, как их там ждали орудия и пулемёты эсминца. Но ночь помогала им и некоторые из разбойников, имеющие навыки обращения с орудиями, разобрались в них, оставшихся без присмотра, и, зарядив, открыли огонь, повредив эсминец двумя точными попаданиями.

Тот, не зная, как поступать дальше, отошёл. Этим воспользовались пираты и стали покидать крейсер, кто как. Кто на шлюпках, а кто и вплавь. Команда миноносца не видела этого, а капитан крейсера не стал им препятствовать, надеясь сохранить крейсер боеспособным. В противном случае ему бы пришлось его затопить или взорвать.

К утру все пираты покинули крейсер и добрались до порта, оказывать помощь своим. В результате ночного боя и последующего захвата города, пираты потеряли треть состава, продолжая грабить и убивать. Никто из них не собирался быстро покидать город. Их главарь, Адольф, собирался двинуться в самый крупный город, расположенный поблизости, Канди, только через двое суток, а потом повернуть в порт Галле, где, как обещал им Мамба, их всех заберут.

А пока эстафетным методом небывалое сообщение летело во все стороны, повергая всех, услышавших его, в шок, будя в разных кабинетах дипломатическую бурю. Громкие заголовки европейских газет подхватили панические призывы к порядку.

«Что твориться на Цейлоне?» «Неужели это русские?» «Это война!».

Общее мнение дипломатических кругов было: что-то будет!

Глава 16 Опиум для народа.

Ричард Вествуд сидел в гостях у лидера крайне националистического движения буддистов-сингалов Мунидасы Кумаратунги. Они расположились в уютном доме, затерянном среди таких же строений в небольшом городке Чилав.