Засунув в уголок рта корешок лакрицы, он проговорил:
– С виду ничего такого особенного.
Я пропустила его слова мимо ушей. Побывав в Интрузии, я знала, что эта женщина, кем бы она ни была, много значит. Может быть даже, она ключ ко всему происходящему. А мне сейчас требовались ответы на вопросы. Зачем я здесь, куда девался мой отец, что творится с Интрузией и как развалилась Общность?
Новости, поступавшие на наши коммутаторы, были, мягко говоря, чудовищными. По всему небу гибли корабли. Нас усмиряли, как невоспитанных детей, какими мы и были. Все игрушки убрали в коробку.
Меня это не пугало. Я не для того четыре года проторчала в летной школе, чтобы теперь засесть на грунте. После спасения со Второй городской «Тетя Жиголо» стала для меня символом свободы. Корабль, как он ни был стар, оказался мне домом. Домом, какого у меня не было в детстве. И я, черт возьми, не отдам его без боя – даже самой могучей армаде. Я росла старьевщицей, привыкла выживать на краю света. Если надо бежать и прятаться – тоже не задумаюсь. Лишь бы летать и быть свободной – ради этого я готова на все.
– Разбуди ее.
Гант собрал складками свою обвисшую рожу.
– Уверена, принцесса?
– Еще бы не уверена!
– Просто для этого придется по уши накачать ее стимуляторами. Такой шок может и убить.
– Вряд ли у нас есть выбор. И знаешь, Гант?..
– Ну?
– Еще раз обзовешь меня принцессой, я зажарю твои бедрышки в чесночном масле и подам с хрустящим багетом.
Глаза у него от негодующего удивления стали совсем круглыми.
– Да ты долбаная расистка, – выговорил он.
Я открыла рот, чтобы выдать ему на всю катушку, – но успела сдержаться. Опять моим языком завладел Ник.
– Извини, Гант. – Я протерла глаза. – Прошу прощения.
Гант потер себе челюсть лапкой с перепонками цвета египетского папируса. Пахло от него, как из забитого водостока.
– Чего там, – все еще с обидой ответил он. – Ну, так будить мне эту вот или нет?
Я взглянула на фигуру, распростертую на застеленной койке, и заколебалась. Спасибо отцовским воспоминаниям – я знала, кто она и чем так важна. Если умрет, нам совсем беда. Но и пока она без сознания, помощи от нее никакой.
ebooksa