Он чуяли гору и стремились к ней.
По пути губки встречали другие горы. Но они и сравниться не могли с той, которая столь сильно манила. С её холодностью и первозданностью, которые чуялись если и не носами, то печёнками уж точно.
НАСТОЯЩИЙ пик.
— Настоящий пик… — мечтательно протянул президент. — И такой… холодный!
Встречные горы были хорошими, но тот пик — лучшим. Пусть даже лучшее, как известно…
Губки стаптывали в пыль поселения сравнительно небольших существ. И, минуя поля, леса и реки, холмы и ущелья, приближались к цели.
Внезапно бегущие взорвались неудержимым рёвом. Так близко, они так близко! Усталые и утомлённые минуту назад, сейчас они были напор и сила, буря и натиск. Губки встали на дыбы и, взметнув к блестящему Куполу гроздья земли с травой, утроили усилия.
— Ну, чем мы не кони! — в порыве восторга воскликнул президент.
Большую часть пути они преодолели, оставался сущий пустяк. Тем более, в наличии имелась цель…
…Но цель целью, а порядок быть должон.
— Парни! — крикнул военачальник, опережавшийся толпу мигрантов на несколько корпусов. — Напомните-ка, кто из вас в
Правый Цербер дёрнулся, взвизгнул и жалостливо посмотрел на среднего (со)брата. Средний Цербер повернулся к Правому, погрузил в его шерсть челюсти и заклацал зубами. Шла ожесточённая ловля блох. Правый Цербер мог бы справиться и сам, но застарелые привычки искоренить труднее всего. Да и ловить блох на правой шее удобнее средними челюстями, вы не находите?
— Бедняга всю жизнь разрывался на части и вот, похоже, разорвался, — прокомментировал Децербер.
Средний Цербер целиком истребил популяцию блох, но это никак не сказалось на его самомнении. Он зевнул, и друг за другом зевнули Левый и Правый Церберы: всё-таки привычка — кошмарная вещь. Средний посмотрел на собравшихся гениев медицины безразлично и даже, как показалось Вельзевулу, удручённо.
«Разве что не сплюнул в сердцах», — подумал дьявол.
Средний Цербер свернулся на полу калачиком, и подле него свернулись калачиком Левый с Правым.
— Напоминают наших политиков: задница у каждого своя, а блохи общие. — Децербер пожевал сигары. — Вельз, они вызывают во мне комплекс полноценности.
— Неполноценности, ты хотел сказать?
— Не-а, полноценности. Мне бы жуть как не хотелось разорваться на Левого, Правого и Среднего Децербера, потому что я у себя один, свой собственный. Общий и целый.
— Но тебя пока и не разорвало, — тонко подметил Вельзевул.