– Вроде того. Оружие я вам дам.
– Вы хотите оградить Лёню и вашу подопечную от любых опасных контактов. Понимаю.
– Нет, не понимаете.
– Хотите, чтобы я провел в вашей квартире ночь?
– Не волнуйтесь, одного я вас там не оставлю. Буду с вами.
– Ага. … – Муравьев посмотрел на нее оценивающе. Она презрительно скривила губы. Он улыбнулся и сказал: – Думается мне, сударыня, что если Аниту в ближайшее время не накормить, она озвереет и будет всем мешать.
К его удивлению, Пиночет сказала виноватым тоном:
– Лёнька приготовит сейчас. – И пояснила: – Он очень хорошо готовит, и быстро. Лёнь!
– Ну, чего тебе? – раздалось из кухни.
– Помощь нужна?
– Мужская, – отозвался Лёня, и затем из кухни вышла, разыгрывая смущение, Чайковская.
Муравьев обменялся с Пиночетом взглядом и пошел на кухню, попутно бросив на Чайковскую укоризненный взгляд.
– А чего, а чего? – сказала она. – Что я такого сделала?
В кухне Лёня тихо сообщил:
– Беспринципная какая фройлен. Вы действительно из сыска? Сестра говорит, что из сыска. Но, может, она так шутит. Шутки у нее грубые.
– Я из сыска.
– Я так и подумал. Ничего страшного.
– А что? – спросил Муравьев. – Вы предпочли бы, чтобы я был из профсоюза бухгалтеров; или же, напротив, хотели бы, чтобы я вам что-нибудь сыскал?
– Плоский юмор, – заметил Лёня. – В соответствии с родом занятий. Действительно сыск.
– Это утка? – спросил Муравьев, указывая глазами на Лёнино кулинарное творение.