– Элитный выпуск? – заинтересовалась Чайковская.
Муравьев улыбнулся и уточнил:
– Гончаров был в то время министром внутренних дел.
– И что же? – настаивал Лёня. – Вы расскажите, это нетривиально. Ходят слухи, что он заключил пари с женой.
Муравьев снова улыбнулся, и подтвердил:
– Это правда.
По словам Муравьева, дело обстояло так. Как-то летним вечером, прогуливаясь по аллее с женой в окружении охраны, министр Гончаров пожаловался ей, что коррупцией пропитан сам дух министерства. Жена, человек убежденный, по профессии историк, ответила на это, что коррупция всегда обратно пропорциональна жалованью. Гончаров не согласился, и сказал, что сколько не плати полицейским, сыщикам, и их начальству, они все равно будут брать взятки, шантажировать, вымогать, чудить, и так далее, просто потому, что в полицейские идут люди определенного склада ума, то есть недалёкие. Жена уперлась и возразила, что это потому, что платят мало, а то бы шли люди совсем другого склада ума. И предположила, что если бы муж ее провел эксперимент – набрал бы в какое-нибудь отделение универсантов из элитного ВУЗа, с хорошей репутацией и разнообразными интересами, приманил бы их высоким жалованьем и быстрым продвижением, то и коррупции в том отделении бы было меньше намного, а порядка больше. Муж и жена любили спорить, и поспорили, и заключили пари. На следующий же день министр оповестил коллег о новом проекте. Сто семьдесят студентов мужского полу и три десятка девушек были отобраны, проверены, и переправлены на специальный супер-интенсивный курс юридического факультета, а по вечерам проходили физическую подготовку, учась поведению в сложных ситуациях, вождению всевозможных транспортных средств, стрельбе из разных видов оружия по разного вида мишеням, и прочая и прочая. Все они были хорошо сложены, имели замечательные рефлексы, отличались наблюдательностью. А также все они к тому моменту получили хорошее общее образование; обладали большим спектром знаний по общим дисциплинам; и являлись будущими специалистами в различных областях – будущие строители, инженеры, медики, агрономы, транспортники, мореходы, и прочая, и прочая. То есть, так оно было по мысли жены министра. На самом деле дело обстояло гораздо менее радужно. Достойное общее образование – редкость даже в элитных университетах, потому что не всем это образование нужно, да и не всем оно впрок, а отчетность в ВУЗах никто не отменял, и дипломировать следует определенное количество студентов каждый год вне зависимости от того, какой у них на самом деле спектр знаний.
Но главное было не в этом.
Настал день, когда «элитный выпуск» заступил на службу. Все выпускники получали жалование, вдвое, а иногда втрое, превышающее зарплату обычного полицейского. Их не любили, им завидовали. Эксперимент подвергся жесткой критике со стороны сперва правительства, затем средств массовой информации, и наконец населения.
При этом в вину элитному выпуску вменялось именно их образование, хотя далеко не все они были эрудиты с высокими духовными потребностями.
Посещение выставок, чтение книг, и знание иностранных языков ни в коей мере не противоречат никаким уставам, и не являются нарушением традиций, но все равно другим полицейским как-то обидно; сыщик, разбирающийся в винах? Это как-то не по-товарищески – и это во-первых.
Во-вторых, элитный выпуск действительно получал серьезные деньги за обычную работу полицейских и сыщиков – а из каких сундуков каждый месяц эти деньги доставать? Бюджет – не гелий-двадцать, дамы и господа, за бюджетом на Ганимед не слетаешь, не привезешь полную цистерну, не наварганишь смесь, не сунешь в смесь катализатор, чтобы деньги на дубах и соснах расти начали.
В третьих, у значительной части элитного выпуска особого желания работать на министерство внутренних дел не было изначально; и приобретя годичный или двухгодичный стаж, они увольнялись и находили себе иные занятия. Из оставшейся части более половины оказались в конце концов некомпетентны. Словом, Муравьев был чуть ли не последним из могикан – согласившийся в свое время на всё, в том числе снижение жалования до обычного полицейского уровня.
Таким образом министр Гончаров выиграл у своей жены пари, хотя она возражала, и говорила, что чистота эксперимента под сомнением, эксперимент нужно было проводить в масштабах всей народовластной республики, а не тяп-ляп в одном месте.
Проникшись рассказом Муравьева, Чайковская сказала:
– Я позабочусь, чтобы вам дали повышение.
Муравьев засмеялся и отрицательно покачал головой.
– Нет, не надо, спасибо.
– Мне это ничего не стоит, скажу вот папе…
– Вы устали, Анита Диеговна. Может, отдохнете?
ebooksa