Дэвид попытался примерить на патрона слово «мягок», не преуспел в этом и молча пошел дальше.
– А вообще мероприятие вышло так себе, – заявила Каролина, поправляя прическу. – Ну что это такое, даже брачный поезд не заказали! Впрочем, что взять с мещан!
– Поезд? – невольно заинтересовался стажер, забыв на минуту о том, что вообще-то зол. – То есть роскошные кареты и…
– Нет, настоящий поезд, – терпеливо пояснила госпожа Кисленьких. – Дэвид, ну, право, вы будто не в столице живете… впрочем, про прыжки вы тоже только сегодня услышали.
Юноша понял, что сейчас получит очередную порцию информации о причудах знати, и приготовился слушать.
– Так вот, – начала Каролина, – в том случае, если брачный прыжок завершился успешно… в смысле, если все остались живы и относительно целы, невеста переодевается, а затем для новобрачных устраивают фуршет. А вот после этого молодые садятся в свадебный поезд и отбывают!
– Э-э… – сказал Дэвид, ничего не поняв.
– Надобно вам сказать, – поучительно произнесла та, подцепив его под руку, – что подготовка к свадьбе со стороны жениха непременно включает в себя прокладку путей до имения, где намерены обитать молодожены. Если тот собирается ввести супругу в дом родителей, то обычно там уже есть железнодорожная колея, и не одна… Разбирать их, конечно, не разбирают, как можно! В общем, приходится еще и рассчитывать маршрут, и плохой инженер, – а привлекать посторонних для расчетов строжайше запрещено! – здесь просто не справится.
– Гхм, – произнес стажер, понимая, что ни за что не женится. Не то что на благородной девице, а и вообще. Даже если над ним будет стоять Пол Топорны с расстрельным приговором в руках!
– Ну вот, – продолжала Каролина, – а в женских учебных заведениях помимо искусства брачных прыжков благородных девиц обязательно обучают водить паровоз.
– Зачем?.. – прошелестел Дубовны.
– А кто же поведет свадебный поезд? – изумилась госпожа Кисленьких. – Я ведь сказала: после фуршета молодые отбывают. Супруг разводит пары и подбрасывает уголь в топку, а супруга должна твердой рукой отвести локомотив в укромное место… – Она вздохнула. – Ах! Вы не представляете, какая это прелесть: кремового цвет сияющий паровоз, белоснежный спальный вагон… У Элизы они были просто роскошны!
– О да, – довольно улыбнулась госпожа Топорны. – А вместо герба Каролевства на локомотиве – обручальные кольца соответствующих размеров…
– …скрепленные цепью, – подхватила Каролина. – Ну так, для надежности… Так вот, Дэвид, некоторые ханжи из сопредельных государств считают, что наш монарх таким образом готовит парашютисток-диверсанток, можете себе представить?
Тот кивнул, вообразив, как ночью на чужой спящий город выбрасываются с дирижаблей ловкие девицы в темных кринолинах, захватывают локомотивы и…
– У них даже топки запираются на замки, – добавила Элиза. – Невероятная пошлость. Можно подумать, это кого-то остановит!
– Ну, дорогая, – вздохнула писательница, – конечно, все мы умеем открывать замки маникюрными ножницами или там пилочками для ногтей, но зачем же так пугать Дэвида?
– Я пошутила, – без тени улыбки уверила госпожа Топорны, и стажер ей не поверил. В конце концов… а если завтра война? Не хотел бы он оказаться по другую сторону фронта…
– Так вот, мы отвлеклись, – покрепче взяла юношу за локоть Каролина. – Всё это, конечно, просто грязные сплетни. На самом деле этот обычай всего лишь призван доказать, что дамы Каролевства – умны, хладнокровны и профессиональны, а мужчины – горячи и неутомимы.
Тот понял, что начинает краснеть.