Волнолом

– Я… я бы хоть сейчас, но…

– То-то же. – Она вдруг улыбнулась – светло и без всякой горечи. – А раз так, то и нечего мне туда. Здесь-то я при деле – соседи вон всегда с уважением. Опять же за бабкой надо приглядывать. А там? Сидеть одной, как курица на конюшне? Нет уж, спасибо. Так что езжай-ка, сударь, и пораскинь мозгами – нужна ли тебе девчонка из хаты, соломой крытой? А осенью, коли надумаешь, возвращайся. Тогда, глядишь, и домик твой пригодится. С садиком.

– Не хочу ехать… – Он целовал ее жадно, гладил по волосам. – Бросил бы эту столицу к чертям собачьим, но ведь не выйдет… И так уже его высочество пишет – почему, мол, так задержался? Надоело, честное слово…

– Ну-ну, – она мягко приложила ладошку к его губам, – так ты, сударь мой, и до бунта договоришься. Скажешь потом – задурила голову ведьма деревенская, хитрая…

– Задурила, а как же? Натурально с ума свела…

– Всё-всё… Отправляйся, не трави душу.

Она высвободилась, отступила на шаг, поправила платье. Роберт смотрел на нее, переводя дыхание.

– Возьми вот. – Она протянула ему баклажку. – И кучера угости. Чтобы болтал поменьше… Да не смотри ты так! Пейте оба – не помрете уж как-нибудь. Просто он позабудет, что по дороге было, а ты – совсем даже наоборот. Будут тебе сегодня сны на прощанье сладкие…

Когда повозка скрылась из виду, хозяйка вернулась в дом. Присела к столу, подперла кулачком щеку и надолго задумалась. Ставни были прикрыты. Прохладная полутьма терпко пахла шалфеем, тимьяном, мятой.

– Яна! – Из смежной комнатки донесся надсадный кашель.

– Иду, бабуля.

Старуха лежала в дальнем углу – иссохшая, с запавшими глазами и заостренным по-птичьи лицом. Узловатые пальцы комкали покрывало.

– Ближе подойди. Сядь.

– Что такое, бабушка? Плохо?

– Опять твой хлыщ приезжал?

– Да, – сказала Яна спокойно. – Но теперь уж долго его не будет.

– Сбежал-таки?

– Говорит, до осени.

– Ишь ты. А с этим как? – Старуха, протянув костлявую руку, прикоснулась к животу внучки. Прикрыла глаза, прислушиваясь к чему-то. – Сказала ему?

– Собиралась, да так и не собралась. В жены все равно не возьмет – разного поля ягоды. Ну и смолчала. Вернется – узнает, а нет – так нет.