Роза и шип

Вновь ощущая себя так, словно ему в сердце вонзили кинжал, Рубен преодолел остаток пути коридорами для слуг. Взял лампу, спустился по лестнице и вошел в темницу замка. Она пустовала. Сюда редко сажали узников, а если и сажали, то ненадолго. В Медфорде правосудие вершилось быстро. Ворам отрубали нужное число пальцев или рук. Должников били. Убийц вешали. Шпионов разрывали на куски, а изменников четвертовали. Темница была всего лишь перевалочным пунктом перед казнью, и в последнее время лорд верховный констебль с этим не затягивал. Что делало темницу прекрасным местом для уединения.

Рубен подошел к последней камере в последнем ряду, который имел форму буквы L, что было ему на руку. Заключенного нельзя было увидеть через окошко. Рубен отпер дверь ключом, обычно висевшим на колышке на верхней площадке лестницы. Он запер дверь не для того, чтобы Роза не могла убежать, а для того, чтобы никто не мог к ней войти. Насколько он знал, это был единственный ключ. Она сидела в камере, съежившись у дальней стены, завернувшись в одеяло, которое он ей принес.

– Доброе утро, Роза. Как ты?

Она открыла глаза и заморгала от яркого света. Рубен впервые смог хорошенько ее рассмотреть. Симпатичная, почти красивая, и, наверное, была бы еще красивей без этой краски, большую часть которой размазали слезы. На щеке у нее был синяк, на руке и ногах – неприглядные царапины, следы вчерашнего спуска.

– Уже утро?

– Да. – Рубен встал перед ней на колени. – Ты голодна? Я принес еду.

Роза села, взяла кусок сыра и вгрызлась в него.

– Спасибо, – сказала она с набитым ртом.

Рубен дал ей маленький бурдюк со слабым вином. Она сделала глоток, потом спросила:

– Что происходит? Король жив?

– С королем все в порядке. Насколько я понимаю, прошлой ночью ничего не случилось. Ну, кроме того, что все ищут тебя.

– Почему? Я ничего не сделала.

– Я не знаю.

– А что сказал твой отец?

– Я его не видел. Он всю ночь был на дежурстве и до сих пор не вернулся.

– Ты ведь никому больше не говорил?

– Нет, – покачал головой Рубен. – Я думал о том, что ты сказала. Не каждый может войти в эту башню. Это часть королевского крыла. Только замковым стражникам и аристократам дозволено подниматься выше третьего этажа. Тот, кого ты слышала, либо состоит в страже, либо важная шишка. На самом деле это мог быть кто угодно. И я боюсь открыться не тому человеку.

– И что теперь? Мне просто сидеть здесь?

– Прости. Понимаю, это ужасно, но, думаю, это самое безопасное. Я просто не знаю, как еще поступить.

Роза кивнула, но он видел, что она разочарована.