Взмахнув огромным кулаком, фельдфебель уложил пробегавшего мимо ефрейтора Шнитке. Но тщетно. Зенитчики разбегались, как ошпаренные тараканы. Батарея опустела. Фельдфебель зажмурился. В следующую секунду воздушная волна подхватила его, как дерьмо в унитазе, и шмякнула об раскисший земляной бруствер.
– Доннер веттер! Меня, члена партии, валять в дерьме! Проклятые англичане ответят за это. За мной Шнитке! – Хазе пинком поднял ефрейтора и, выхватив «парабеллум», побежал к рухнувшему «дирижаблю».
– Осмелюсь доложить, господин фельдфебель, это не дирижабль.
Шнитке опасливо постучал по корпусу серебристого диска, наполовину зарывшегося в землю. И тотчас отскочил в сторону – из глубины летательного аппарата послышался ответный стук…
– Господин фельдфебель, там кто-то есть, – ефрейтор юркнул за широкую спину Хазе.
– Эй, вы, там! Выходи по одному! – приказал фельдфебель.
Медленно и жутко, как открывающаяся крышка гроба, разверзся люк. Из него показалось такое…
Хазе разинул рот и обронил «парабеллум».
– Чур меня, чур! – ефрейтор Шнитке на карачках пополз прочь от «летающей тарелки»…
К утру батарея была оцеплена батальоном СС. В небе над сбитым «дирижаблем» непрерывно кружились «мессершмиты», охраняя генералов люфтваффе и лучших конструкторов рейха, прибывших на место катастрофы.
Судя по их взволнованным лицам, здесь произошло что-то из ряда вон выходящее. Однако зенитчиков взволновало другое – по батарее разнесся слух, что среди высокопоставленных эмиссаров, в простой эсэсовской шинели, разгуливает фюрер!
Посмеиваясь над солдатскими сплетнями, Хазе спокойно драил оружие, когда истошный вопль дневального поднял батарею «во фрунт». Хазе не поверил своим глазам – по обшарпанному коридору казармы, чуть опередив свиту, шел сам фюрер! Поравнявшись с Хазе, он остановился:
– Эти высокие награды я вручаю двум бесстрашным героям, сбившим новейший летательный аппарат англичан!
Фюрер приблизился. Затаив дыхание, Хазе следил за теплыми бархатистыми руками вождя, прикрепляющими к его мундиру рыцарский крест с дубовыми листьями.
Закончив дело, фюрер отступил на полшага. Бархатистая рука потрепала бульдожью щеку Хазе:
– С такими солдатами я выиграю любую войну. Вы, фельдфебель Хазе, и вы, ефрейтор Шнитке, – достойны славы древних германцев. Я восхищаюсь вами!
Слезы умиления выступили на покрасневшем, как зад обезьяны, лице Хазе.
– Хайль Гитлер! – рявкнул фельдфебель.
– Хайль! – ответили ему вытянувшиеся в струнку эсэсовцы и генералы люфтваффе.
«А этому-то придурку за что?» – Хазе зло покосился на стоящего рядом ефрейтора Шнитке.