Альв

Он бросил быстрый взгляд на Альв и увидел, что женщина выронила кинжал из правой руки, но продолжает вращать спицы в левой.

– Блюдо, с которого ты ешь, называется голодом, – продолжала между тем женщина, и слова ее сопровождали раскаты грома. – Ты режешь пищу ножом, который называется ненасытностью. Кем овладела ты, того ты уже не освободишь!

Гром усилился, воздух сгустился настолько, что стало трудно дышать.

– Геллия не знает жалости! – неожиданно выкрикнула, словно выхаркала, Альв и подняла правую руку ладонью вперед, словно пыталась сдержать мощь набирающей силу бури. Пот тек по ее утратившему краски лицу. Голос гудел, как басовая струна большой виолы.

– Имя твое – Беда! – хрипло ответила ей женщина.

– Я Альв Ринхольф! – возразила Альв все тем же голосом, от которого вибрировали нервы и вставали дыбом волосы.

– Будь ты проклята, Хель, дочь Локи!

– Я Альв Ринхольф, – подняла голос Альв, – и подавись своими проклятиями, тупая сука!

Спицы сорвались с ее пальцев и молниеносно поразили выкрикивавшую проклятия колдунью. Легко, как бумагу, одна из них пробила лоб женщины и, оставляя за собой кровавый шлейф, вылетела из затылка. Другая – пронзила грудь, и это тоже произошло настолько стремительно, что Яков едва успел сообразить, что случилось со спицами, а они уже снова вращались в пальцах Альв.

– Убейте ее! – завопила давешняя «валькирия» и сама первой бросилась в бой, нацелив острие глефы в грудь Альв.

– Попробуй! – Спицы опять сорвались с пальцев Альв, но на этот раз «валькирия» парировала атаку, смахнув обе смертоносных иглы одним ударом глефы. Вот только эти спицы жили своей собственной жизнью, вернее, исполняли все, чего хотели тонкие пальцы Альв. Они не упали на землю и не улетели от удара в лес, они отлетели от Вибк и атаковали снова. Одна снизу, другая сверху. Это было захватывающее зрелище, но у Якова не оставалось на него времени. Он уже понял, что на этот раз Альв в одиночку не отобьется, хотя и был удивлен ее вновь открывшимися способностями.

Яков окинул ТВД[60] коротким взглядом разведчика и вскинул руки, в которых уже сжимал оружие. Остальное было простым до тошноты. Он стрелял практически в упор, и все, что от него требовалось, это действовать быстро – на пределе своих возможностей – и двигаться тоже быстро, не давая противнику ни малейшего шанса достать его мечом или глефой. Ну он и двигался. Стрелял и уклонялся от ударов. А потом все внезапно кончилось, только ржала случайно раненная выстрелом в бок лошадь.

«Бойня!»

Ну так все на самом деле и обстояло. Бойня и есть. Троих или четверых убила своими волшебными спицами Альв, но остальных-то отправил в Валгаллу Яков. Просто перестрелял, и никакая магия им не помогла. Ни белая, ни черная.

– Ну вот и все! – вздохнул он, оборачиваясь к Альв. – Ты…

Нечто похожее Яков уже видел дважды, поэтому и не всполошился. Хотя сердце сжало и не отпускало, пока он шел к женщине. За несколько мгновений, что прошли после восемнадцатого выстрела, Альв успела осунуться и потерять присущий ей живой блеск. Она побледнела, поблекли волосы, закатились глаза. А в следующее мгновение женщина осела на землю кучей смятого тряпья. Осела, качнулась и – не успел Яков еще подойти – опрокинулась на спину…

Когда Альв пришла в себя, оказалось, что она лежит в дормезе на разложенном диване и голова ее покоится на коленях Йепа. Это было приятно, но…

– Я…

– Тш! – остановил ее он. – Лежи! Отдыхай!

– Я опять лишилась чувств? – Воспоминания о бое с сестрами Гендуль хотя и не исчезли в пучине беспамятства, как это случалось с ней раньше, но словно выцвели, потускнели и казались «сведениями с чужих уст», как если бы ей рассказал эту историю кто-то другой. Впрочем, это было лучше, чем ничего.