На берегах Гудзона. Голубой луч. Э.М.С.

22
18
20
22
24
26
28
30

Лакей бесшумно прикрыл за собой дверь и скрылся в темноте.

Через полчаса после этого разговора Винифред незаметно прокралась в сад. На ней было меховое пальто, на голову она набросила черный шарф.

Она провела в саду около четверти часа и затем, никем незамеченная, вернулась домой.

Около одиннадцати часов гости разошлись. Остался только доктор Торнтон. Несколько минут он возбужденно говорил о чем-то с мистером Кардифом, глаза которого пылали гневом. Кардиф ударил кулаком по столу:

— Для чего вам, черт возьми, столько денег, Торнтон? Я не понимаю, на что вы их тратите.

— Спросите лучше об этом проклятого старика, — сердито возразил врач. — Пиявки — ничто по сравнению с ним. Не хотите ли прочесть его последнее письмо? С каждым днем он становится все наглее и нахальнее. — Торнтон вытащил из кармана измятый лист бумаги.

— Не стоит, тут ничего не поделаешь. Достаточно сотни?

— Лучше двести.

Кардиф достал бумажник.

— Вот возьмите.

Торнтон спрятал деньги.

— А расписка? — спросил Кардиф.

— Почему вы постоянно требуете эти чертовские расписки? Если они попадутся кому-нибудь на глаза, мы оба окажемся в неприятнейшем положении.

Он все же написал несколько слов на клочке бумаги и передал расписку Кардифу. Затем поднялся.

— Ну, мне пора идти. Всего хорошего.

— Где то, о чем я вас просил?

— Я не принес с собой порошков; это слишком опасно; я не могу дать вам их.

Дьявольская усмешка исказила лицо Кардифа.

— Не разыгрывайте из себя дурака, Торнтон. Я прекрасно понимаю, что вы не станете носить их в кармане, но вы никогда не посмеете отказать мне.

— Не посмею?