— Смерть, — последовал странный ответ.
О’Кийф растерянно взглянул на сверкающий зеленый пруд и произнес:
— Вода.
— Синяя.
Этель начала понимать, чего хотел добиться репортер. Она наклонилась и произнесла.
— Северный полюс.
Старик с улыбкой взглянул на нее и покачал головой.
— Судно, — продолжал О’Кийф в том же направлении и немедленно получил ответ:
— Стража.
— Сын, — попыталась Этель.
Старик, вновь улыбаясь, покачал головой.
— Домой.
Старик напряженно думал и наконец, колеблясь, произнес: «вода» и затем «земля».
— День, — сказал О’Кийф.
— Работа.
— Ночь.
— Тюрьма.
О’Кийф, убедившись в безнадежности этого приема, решился сделать последнюю попытку. Растягивая и делая отчетливое ударение на каждом слоге и не спуская глаз со сторика, он произнес:
— Джон Маннистер.
Ни одна черта в лице старика не дрогнула; он приветливо улыбнулся и покачал головой.