Не искавшие приключений

22
18
20
22
24
26
28
30

— Цыц! — рявкнула госпожа Шуэтт. Филин поддержал ее, щелкнув клювом.

— Не бойся, братик, я здесь… — ласково улыбнулась Гортензия.

— А должна быть в кухне и готовить мне чай, — бросила госпожа Шуэтт.

— Но…

— Три сахара, без молока! — я даже не смогла разобрать, кто клацнул на это раз: филин — клювом, или его хозяйка — зубами.

Зи насупилась, но отправилась выполнять приказ.

— Вы не понимаете! — едва тугая повязка была наложена, мальчик попытался встать. — Я не хочу, чтобы из-за меня страдал кто-то из них! Это нехорошо… не надо, пусть он уйдет. Кыш!

Мило махнул на Злыдня рукой. Я замерла на месте. По идее, мы уже должны были слышать звук рвущейся в клочья рубашки.

Ничего не произошло. Филин смерил мальчика строгим взглядом и принялся чистить перья.

— Юноша, если не знаешь, в чем суть и смысл жизни фамилиаров, закрой рот, не то наглотаешься мази, — госпожа Габриэла принялась обрабатывать раны на лице мальчика. Или она сменила гнев на милость, или я ничего не смыслю в людях.

В дверях появилась Гортензия с чашкой.

— Наконец-то! В другой город ходили? А вы не стойте, как мебель — несите лампу, бумагу и карандаш: напишу, какие лекарства купить, — это уже относилось ко мне.

При слове "карандаш" филин с интересом повернул голову. Госпожа Габриэла выдернула из прически перо и отдала Злыдню. Фамилиар взял его в лапу и принялся с наслаждением грызть: ни дать. ни взять — школьник за решением трудной задачи.

Почерк — вопреки бородатым шуточкам — был у целительницы твердый и разборчивый. Мы слушали ее наставления, запоминали и обе подскочили от неожиданности, когда госпожа Габриэла вдруг рявкнула:

— Куда тянешь руки, паршивец?!

— Не беспокойтесь, тетенька, я знаю, что птиц не гладят, — вежливо отозвался Ёршик. Мы и не заметил, когда он успел слезть с кровати и добраться до кресла.

— Ты ж такая моя сова, — с нежностью сказал Ёршик Злыдню.

Гортензия охнула. Я просто зажмурилась. Подождав пару мгновений открыла глаза, и обнаружила, что мальчик чешет филину клюв. Злыдень довольно пискнул.

— Интере-е-есно, — задумчиво протянула целительница.

— У кого пушистые лапочки? У совы! Дашь мне лапочку?