– Давай попробуй заставить меня спуститься! – дразнила она Пасьянса. – Именно в тот момент, как вы меня схватите, я щёлкну зажигалкой и подожгу её. Неужели вы и в самом деле думаете, что сможете тогда спасти вашу каллисту?
– Пандора всегда была вредным ребёнком, – пояснила экслибра. – Подлая насквозь. Её любимым занятием было выдирать страницы из петушиных книг.
Пипу сделалось дурно, и он злился на себя почти так же, как и на Пандору.
– Не твоя вина, – сказал Пасьянс. – Женщины постоянно обводят нас, мужиков, вокруг пальца.
В то время, как Кассиопей и остальные экслибры медленно приближались к ним, солдат метнул оба своих револьвера в кусты, после чего опять устремил глаза наверх:
– Довольна?
– Отошлите всех остальных прочь!
– Убирайтесь! – крикнул Пасьянс через плечо.
– Пусть один из них вернётся назад с телефоном! – добавила Пандора. – Кто-нибудь, кто скор на ногу, только не жирдяй директор! Вон, фавн!
– И что тогда? – спросил Пасьянс.
– Она хочет позвонить кому-то из Академии, – объяснил Пип, – и выдать им наше местоположение.
– До мозга костей – Химмель… – вздохнула экслибра.
– Да убирайтесь же! – взвизгнула Пандора.
Пасьянс сделал другим знак:
– Делайте, что она требует!
Среди экслибров пробежал ропот и бормотание, но Кирисс и Кассиопей, расставив руки, заставили их податься назад. На фоне освещённых окон резиденции удаляющиеся силуэты становились всё меньше.
– А теперь подождём, – объявила Пандора.
Словно невзначай, она выпускала огонёк из зажигалки. Два раза, три раза, подносила её даже к стволу, но не настолько близко, чтобы Нассандру охватил огонь.
– Если ты ей ещё только одну веточку отломишь, я оторву тебе голову! – пригрозил Пасьянс.
В ответ раздался треск, после чего им под ноги из темноты упала ветка.