Пасьянс завопил, распалившись от ярости, а древесная крона, шелестя, болезненно задрожала.
– Оставь свои угрозы при себе, верзила! – сказала Пандора. – Скоро моя сестрёнка окажется в Совете Академии, и здорово будет, если Химмели продемонстрируют другим семействам, что мы разыскали ещё один очаг сопротивления.
– Мне наплевать, что ты ребёнок, – объявил Пасьянс и с нежностью поднял отломанную ветку. – Я тебя всё равно убью.
– Фавну надо бы поторопиться, – сказала она невозмутимо.
Щёлкнула зажигалка. И погасла. Опять щёлкнула.
Глава пятая
Аттик Арбогаст сунул оружие в кобуру под пальто. Лицо его не выражало ничего, словно он палил по мишени в тире, а не по владыкам мира сего.
Весь вымазанный чернявый юноша рядом с ним всё ещё безвольно стоял рядом, но у Джеймса сложилось впечатление, что, несмотря на отсутствующий взгляд, он что-то затевает. Поскольку здесь, в помещении, библиомантика была заблокирована, влияние Арбогаста на юношу также ослабло. Судя по его изувеченной внешности, в жизни ему приходилось несладко.
Вокруг янтарного стола лежали тела членов Совета. На лице Юлия Кантоса даже после смерти осталось то же растерянное выражение, которое появилось в последние мгновения жизни. Грегора фон Лоэнмута выстрел отшвырнул назад. Он накрыл своим телом супругу, сидящую в кресле, которая погибла, даже не успев закричать.
Прежде чем выстрел уложил Рубину Кантос, ей удалось на пару шагов отойти от стола, в глубину «Золотого зала». Последняя пуля досталась её дочери, швырнув её на пол; хотя, затаившись у входа, Джеймс Ливию не видел, он улавливал её прерывистое дыхание позади стола, стократно усиленное эхом под куполом с созвездиями.
– Её нельзя оставлять в живых, – объявила баронесса.
Джеймс догадывался, что здесь возражать бессмысленно, но всё же предпринял попытку:
– Она ведь больше никому не может причинить вреда.
– Если уж начинать что-либо подобное, – не глядя на него, наставнически произнёс Арбогаст, – то нужно доводить дело до конца.
Юношу-чужака он оставил с Джеймсом и баронессой, а сам двинулся вдоль круглого стола. Остановившись и глядя безразличным взором на пол перед собой, он снова достал оружие.
– Баронесса, велите ему не делать этого! – взмолился Джеймс.
– Я слишком долго готовила это предприятие, – ответила она. – Из-за ребячеств Фейта и Рашели всё чуть не пошло насмарку. Удар мне пришлось нанести раньше, чем было задумано, и рисковать, что кто-то ещё влезет, я не стану, и уж точно не ради Ливии Кантос.
С этими словами баронесса направилась к Грегору фон Лоэнмуту и подняла пистолет мертвеца.
Арбогаст прицелился в Ливию, лежавшую перед ним на полу. Учащённо дыша, она что-то прохрипела, но что именно, разобрать с противоположной стороны стола было невозможно. Юноша рядом с Джеймсом застонал. Эхо донесло стон до ушей Арбогаста, который в последний момент остановился и поглядел на Джеймса.