Книга крови

– Я знаю. – Кэт покачала головой. – Но я сейчас не хочу говорить о нём.

– Тогда я кое-что расскажу тебе. Его это тоже касается.

Кэт потёрла глаза, и Фурия про себя отметила, что держится она просто потрясающе. Кэт всегда была импульсивной и никогда не скрывала своих чувств – от любовных страданий до праведного гнева. Фурия наблюдала весь спектр эмоций, охватывавших подругу, и Кэт никогда не стеснялась выражать свои чувства по полной. Кэт, которую она знала прежде, в ярости и отчаянии разнесла бы в пыль всю резиденцию. Фурия не ожидала увидеть её лежащей на постели и смотрящей в потолок. Возможно, именно поэтому это так потрясло её.

– Знать, что он больше никогда не вернётся, это так… – Кэт прервалась и, помолчав, начала снова: – Худшее во всей этой истории то, что я оставила его лежать там. Мне нужно было взять его с собой. Как-нибудь.

– Тогда они и тебя бы застрелили.

– Но теперь он лежит там, и они его… Они его закопают, или сожгут, или… или… – Она снова расплакалась, но беззвучно, опустив глаза.

Фурия отложила в сторону двадцать четвёртую «Книгу творения», наклонилась и обняла Кэт. Девочка была готова сидеть с ней так часами, однако уже через минуту Кэт села и вытерла слёзы уголком простыни. Из-под подушки она вытащила скомканный бумажный носовой платок и высморкалась.

– Извини, – сказала она.

– Прекрати извиняться.

– У меня сейчас ощущение, что мне нужно просить прощения вообще за всё. Я его не спасла. Я осталась жива, а он нет. – Она сжала руку в кулак и шарахнула им по постели. – Мне ни в коем случае нельзя было оставлять его там!

– Может быть, твоя мать сможет что-то сделать?

– У неё полно других забот. Её будут допрашивать. А тут ещё и эта история с моим отцом… У неё уже есть кого оплакивать… и о ком заботиться. – Покачав головой, она некоторое время смотрела в окно, а затем порывисто обернулась: – Ты хотела мне что-то рассказать. Извини.

– Опять ты извиняешься.

– Давай рассказывай – это меня отвлечёт.

Фурии показалось, что, возможно, сейчас не лучшее время для того, чтобы затрагивать эту тему. Вероятно, Кэт решит, что она хочет посмеяться над смертью Финниана, притворяясь, что может повернуть события вспять. Фурия бы не рассердилась на неё за это.

– Расскажи ей! – потребовала петушиная книга, высовывая свою тощую шею из кармана девочки.

Фурия покачала головой:

– Сейчас не лучший момент.

– Мне стало бы легче, – сказала Кэт, – если бы я могла отвлечься на что-нибудь. Хотя бы на несколько минут.

Фурия сделала над собой усилие и рассказала обо всём. Когда она закончила, у неё возникло смутное ощущение, что ей нужно оправдаться.