— В доме поя-авился ребенок. Я решил, что на-адо принять меры. — Помолчал. — Превентивные.
И покосился на обложку тома, покоившегося на коленях Кирилла: Макиавелли. Грязнов перехватил его взгляд, вновь поморщился и побарабанил пальцами по кожаному переплету.
— О чем еще писали в ТВОЕЙ книге?
— Мы должны на-абраться терпения…
— Весьма умно.
— И с понима-анием относиться к…
— В целом понятно, — оборвал слугу Кирилл. — Теория. А меня волнует, с кем она проводит время. Надежно ли… гм… предохраняется?
— На-а мой взгля-яд, юна-ая леди достаточно осведомлена в этих вопросах, — осторожно произнес Олово.
— Но проверить все равно надо. — Грязнову, которому до сих пор не доводилось иметь дело ни с младенцами, ни с подростками, показалось, что ему в голову пришла отличная мысль. — Поговори с Пэт на эту тему.
— Почему я-а-а?! — изумился слуга.
— Ты читаешь нужные книги.
Олово задумался.
В коридоре послышались шаги. Скрипнула половица.
— В общем, подбери нужные слова… и обсуди с Патрицией ситуацию. — Довольный собой Кирилл потянулся к чашке. — Я на тебя надеюсь.
— Может, у Ма-амаши Да-аши получится лучше? — жалобно осведомился Олово.
— Может, — после короткой паузы ответил Кирилл. — Но ты все равно приготовься. На всякий случай. — И повернулся к открывшейся двери: — Добрый вечер, Пэт.
— Добрый вечер. — Девушка медленно вошла в гостиную. Оглядела мужчин, прищурилась. — А чего вы не спите?
— Жду звонка, — немедленно ответил Грязнов. — А Олово… гм… Олово?
— Ужин? — нашелся слуга.
— Спасибо, я не голодна.