– Это твердое предложение?
– Думаю, да, тайбань. Я в этом не сильно разбираюсь – никогда судами не занималась, но сто двадцать процентов – просто фантастика, остальные условия – тоже о’кей. Не знаю, насколько мне стоит ввязываться в переговоры относительно условий, но я сказала ему, что все должно быть по-честному, или ему не видать успеха даже на первом этапе.
Внутри у Данросса все похолодело.
– У директора местного филиала вряд ли есть полномочия делать такие предложения.
– Мэртаг тоже это отмечал, но, по его словам, у нас впереди выходные, и, если вы соглашаетесь на эту схему, он садится на телефон.
Данросс в замешательстве откинулся на спинку кресла. Отставив в сторону три самых важных вопроса, он предложил:
– Давайте вернемся к этому позже. Какова будет ваша роль?
– Скажу, но не сейчас. Мэртаг предлагает еще одну хитрую штуку. Я считаю, он сбрендил, но он говорит, что попробует убедить своих «шишек» предоставить возобновляемый кредит на сумму пятьдесят миллионов американских долларов против стоимости невыпущенных акций в вашем портфеле. Так что вы сможете вздохнуть свободно. Если дело выгорит…
На спине и на лбу Данросса выступил холодный пот. Он прекрасно понимал, каким огромным может оказаться риск, независимо от размера банка. С усилием он заставил сознание работать. Заплатив за суда и получив такой возобновляемый фонд, он может отбить атаку Горнта и свести ее на нет. «А если Горнт будет нейтрализован, снова смиренно вернется „Орлин“, потому что „Струанз“ всегда были хорошим клиентом. К тому же разве Первый центральный не входит в консорциум „Орлин мерчант банк“?»
– Ну а что наша сделка?
– Все остается как есть. Вы объявляете о ней в удобное для нас – вас и «Пар-Кон» – время, как и договорились. Если – а это большое «если» – Первый центральный пойдет на риск, и вы, и мы можем сорвать куш, настоящий куш, купив акции «Струанз» в понедельник утром по девять пятьдесят. Ведь они должны взлететь до двадцати восьми или даже до тридцати, верно? Единственное, чего я не представляю, так это как быть с банковской паникой.
Данросс вынул носовой платок и, нисколько не смущаясь, вытер лоб. Потом встал и налил две порции бренди с содовой. Он подал один стакан ей и снова уселся в кресло. Голова шла кругом: то абсолютная опустошенность, то его распирает от счастья, которое тут же сменяется беспокойством и болью. Надежды, страх, вопросы и ответы, планы и контрпланы.
Бренди был хорош на вкус. Внутри разлилось приятное тепло. Он обратил внимание, что Кейси напиток лишь пригубила и, отставив, воззрилась на него. Когда голова прочистилась и все встало на свои места, он поднял на нее взгляд:
– Что взамен?
– О всех деталях сделки вам нужно договариваться с «Ройял Белджэм». Я недостаточно четко представляю, каковы ваши чистые денежные потоки[88]. Процентные ставки будут крутые, но они стоят того, чтобы отвести угрозу краха. Вам придется предоставлять личную гарантию за каждый цент.
– Боже!
– Да. Плюс репутация. – Ее голос зазвучал тверже. – Вы рискуете репутацией, имея дело с «трусливыми ублюдками». Разве не так леди Джоанна назвала людей из Первого центрального? И ведь с каким огромным и нескрываемым ехидством она произнесла эти слова: «Ну что же вы хотите? Ведь они…» Думаю, она хотела сказать «американцы». – Глаза Кейси стали какими-то матовыми, и Данросс ощутил исходящий изнутри сигнал опасности. – Сука старая.
– Вообще-то, вы не правы, – возразил он. – Леди Джоанна чуть язвительна и грубовата, но обычно ведет себя нормально. Просто она, как это ни печально, не жалует американцев. Это у нее, я полагаю, уже навязчивая идея. Видите ли, ее муж, сэр Ричард, погиб при Монте-Кассино, в Италии, под бомбами, сброшенными с американского самолета, который принял английские части за нацистов.
Кейси охнула:
ebooksa