– Что вы имеете в виду?
Он поведал ей рассказанное Доусоном.
– Сукин сын! – Она была явно раздражена. – Ему было велено подготовить документы, и все. Я с ним поговорю. Юристы всегда считают, что имеют право затягивать переговоры – «улучшать сделку», как они выражаются, пытаясь, насколько я понимаю, оказать на вас давление. У меня из-за них столько сделок расстроилось, вы представить себе не можете. Сеймур еще лучше многих. Адвокаты – это чума Соединенных Штатов. Линк тоже так считает.
– А что Линк? – спросил он, вспомнив про два миллиона, которые тот авансировал Горнту для атаки на их акции. – Будет ли он на все сто за такой новый поворот дела?
– Да, – произнесла она после паузы. – Будет.
Данросс чувствовал, что чего-то не хватает, чтобы все встало на свои места.
– Значит, со Стайглером вы поговорите и все остается как прежде?
– Вам нужно будет, как мы договорились, оформить титул на суда, но это, видимо, не вопрос.
– Да, я с этим разберусь.
– И вы даете на все личную гарантию?
– О да, – беззаботно ответил Данросс. – Дирк все время так делал. Это привилегия тайбаня. Послушайте, Сирануш, я…
– Пожалуйста, называйте меня Кейси, тайбань. Сирануш осталась в другом времени.
– Хорошо. Кейси. Сработает это или нет, вы – Старый Друг, и я хочу выразить благодарность за вашу смелость, вашу личную смелость на пожаре.
– Я не смелая. Должно быть, это железы. – Она рассмеялась. – Не забывайте, над нашими головами еще витает гепатит.
– Ох! Вы и про это не забыли.
– Да.
Она пристально смотрела на него, но, что у нее на уме, было не понять.
– Я помогу вам с «отвальными», – пообещал он. – Сколько вам нужно?
– Два миллиона, без налогообложения.
– Налоговое законодательство у вас весьма строгое. Вы готовы к тому, чтобы найти лазейку в законе?