– Да, Рёси-сан?
– Есть несколько вещей, которые вам следует знать, Отами-сама.
Человек с жестким выражением лица налил зеленый чай в маленькие чашечки из миниатюрного железного чайника. Чай был превосходным, таким же редким, как и чашечки из тонкого, как яичная скорлупа, фарфора, ароматный и с тонким вкусом. Дурные предчувствия Хираги усилились. Сёя сделал еще один глоток, потом достал из рукава свиток и развернул его. Это была еще одна копия плаката с оттиском его портрета: «Бакуфу обещают награду в два коку за этого мятежника-убийцу, известного под многими именами, одно из которых Хирага…»
Хирага взял его в руки, притворяясь, что видит в первый раз. Потом безразлично хмыкнул и вернул назад.
Старик поднес уголок свитка к пламени свечи. Оба смотрели, как бумага сворачивается и обращается в пепел, оба понимали, что с коротко подстриженными волосами и быстро густеющей наверху щеткой Хирагу практически невозможно опознать.
– Бакуфу превращаются в демонов, когда преследуют наших храбрых сиси.
Хирага кивнул, но не сказал ничего, выжидая.
Сёя рассеянно погладил кошку, и она тихо замурлыкала.
– Говорят, князь Ёси направляет посланника к главному гайдзину, чтобы купить ружья. Нет сомнения, что повелитель такого высокого ранга предложит более высокие цены, чем… чем посланники Тёсю. – Он деликатно добавил: – Гайдзины будут продавать тому, кто даст больше.
Хирага слышал о том, что самураи из Тёсю побывали в Благородном Доме, от Райко – почти все в Ёсиваре знали об этих переговорах, – и он был уверен, что, знай он их настоящие имена, они наверняка оказались бы из тех, кого он знал лично или был знаком с их семьями. Всего лишь год или около того назад его сводный брат, ходивший в ту же самую английскую школу в Симоносеки, был среди тех, кого послали приобрести первую сотню ружей. «Любопытно, – подумал Хирага, – что они обратились в ту же самую компанию и принадлежит она этому тайпану, который скоро будет мертв, и он, и его женщина, и вся эта помойная яма зла».
– Гайдзины не знают, что такое честь.
– Отвратительно. – Еще глоток чая. – В замке Эдо поднялась большая суета. Говорят, сёгун и принцесса императорского дома намерены отправиться в Киото через неделю или две.
– Зачем им это? – спросил Хирага с напускным безразличием, которое не обмануло никого из них.
Старик коротко хохотнул:
– Я не знаю, Отами-сан, но это очень необычно, чтобы сёгун решил теперь вот покинуть свое логово и проехать много опасных миль с целью посетить логово многих своих врагов, когда с самого начала он неизменно посылал туда одного из своих прихвостней. – Кошка лениво потянулась, и он пощекотал ей живот, добавив задумчиво: – Родзю увеличивают налоги во всех землях, которыми правят Торанаги, для оплаты любого количества пушек и ружей, которое удастся закупить, – указ не распространяется на Сацуму, Тосу и Тёсю.
Хирага почувствовал в словах сёи подспудный гнев, хотя внешне он никак не проявился, как не проявилось и его собственное удивление: «Для чего же еще существуют крестьяне и купцы, как не для того, чтобы платить налоги?»
– Если только Сын Неба не сможет воспользоваться своей властью, данной ему свыше, бакуфу снова ввергнут Ниппон в бесконечную гражданскую войну.
– Я согласен.
«Интересно, насколько ты действительно согласен, старик, – думал Хирага. Он отложил в сторону этот вопрос и задумался о том, как столкнуть бакуфу и Торанагу Ёси с их пути. – Акимото должен немедленно отправиться в Эдо в дом Глицинии, мы уже несколько дней не получали известий от Койко и ее мамы-сан – возможно, нам следует пойти туда вме…»
– Последнее, похоже, что ваш друг-сиси, Ори-сан, не ушел в Киото, как было условлено.