Эш глядит на меня и ждет продолжения.
Я кусаю губу, перебирая в голове все полученные от папы сообщения.
– Первую наводку мы нашли в фотоколлаже у меня в комнате, и она указывала прямо на конкретное место в лесу, – объясняю я. – Следующее сообщение привело нас к Ангусу –
– Верно, – говорит Эш, обдумывая мои слова.
– Мы могли что-нибудь упустить? Что-то, что сказал Логан, или то, чего он, наоборот, не сказал?
– Я сейчас вспоминаю наш разговор, но, на мой взгляд, в нем не было ничего, что имело бы двойной смысл. Ты ничего не заметила в его словах – например, символического или личного?
Медленно качаю головой.
– Ничего.
– А в его мастерской ничего не бросилось в глаза?
– Да вроде нет… – Пытаюсь воссоздать в памяти кузницу. – У нас дома есть инструменты, но не для кузнечного дела. А другие предметы… верстаки, камин, мечи… – Замолкаю и смотрю Эшу в глаза. – Погоди-ка… там была надпись на французском…
–
– Бал-маскарад, – торопливо говорю я дрожащим от волнения голосом. – В Пембруке его устраивали каждое лето.
– И ты думаешь, что твой отец мог использовать бал-маскарад как закодированное послание тебе?
– Возможно. Это соответствует другим его наводкам… в том плане, что ни для кого, кроме меня, это ничего не значит. – Я обдумываю, что это может значить. – Бал-маскарад был одним из немногих городских мероприятий, в которых мы постоянно участвовали. В последние лет восемь у каждого бала была своя тематика, и мы с папой отвечали за украшения. Мы их делали, а моя школьная учительница рисования раскрашивала их.
Эш едва заметно улыбается уголками губ.
– Что?
– Ничего. Вернее, мы это уже обсуждали, – говорит он. – Просто нас с тобой растили в таких разных условиях… Я даже представить не могу, каково это – делать украшения для бала вместе с родителями, разве что мы бы прятали в них скрытые камеры. Но даже в этом случае их делал бы кто-то другой, а мы бы просто следили за процессом.
Я тоже улыбаюсь.
– Если честно, это было очень весело.
– Вот об этом я и говорю, – замечает он, и мы обмениваемся взглядами.