— Что такое? — спросила Сюзанна.
— Просто думаю про этих сволочей-мужиков.
— Мама!
Сюзанна поднялась, взяла кофейник и вылила остатки кофе, половину себе, половину Чарли.
— Все они одинаковые уроды, — продолжала Лола. — Твой папаша, Исак, все.
— У меня нет сил опять это выслушивать, мама.
— Я просто говорю тебе, как есть. Просто говорю, что все мужчины — свиньи, в глубине души все они одинаковые. Может показаться, что ты встретила исключение, но рано или поздно выясняется, что это не так — исключений не бывает.
Чарли отметила про себя, что Бетти говорила слово в слово то же самое — пока не появился Маттиас.
— Только не Маттиас, — проговорила она, не успев взвесить свои слова. — Маттиас — исключение, подтверждающее правило.
Лола грустно улыбнулась.
— Да, твоя мать всегда так говорила. Но в таком случае я не понимаю, почему она ничего не сделала, чтобы спасти это исключение.
— Что ты хочешь сказать?
Чарли со стуком поставила чашку на стол.
— Я хочу сказать — зачем же она тогда смотрела, как он тонет? Почему хотя бы не попыталась его спасти?
— Что ты такое плетешь, мама? — изумилась Сюзанна.
— Она сама мне все рассказала, — продолжала Лола. — Что они с Чарлин сидели на берегу и смотрели, как он тонет.
— Подожди! — крикнула Сюзанна, когда Чарли ринулась в прихожую.
— А что я такого сказала? — донесся до Чарли голос Лолы. — Она же сама там была. Сама знает, что произошло.
Провалы во времени
— Где ты это достал? — спрашиваю я Поля. Я показываю ему коричневую баночку с оранжевыми таблетками. Мы в его комнате в Таллюддене. Все остальные пошли к озеру — болеть за школьную команду в ежегодных состязаниях по гребле.