Франческа

— Вовсе нет.

Я посмотрела на большие руки Якоба, лежащие на руле, и представила себе, как он готовит мое бледное безжизненное тело в последний путь.

— Поль был в кого-то влюблен, — сказала я.

— В кого?

Якоб обернулся ко мне.

— Не сказал. Обещал рассказать в тот вечер, когда был бал, но не успел. Поэтому я хотела спросить тебя — может, ты знаешь, в кого? Он тебе не рассказывал?

— Нет, мне он вообще не говорил, что влюблен.

Якоб помолчал.

— А это… в смысле — сейчас это имеет значение?

— Может быть, и нет, но меня не покидает чувство, что это важно.

— Единственная девушка, о которой он говорил, — это ты. Он был очень привязан к тебе, Франческа.

Я сглотнула и попыталась думать о посторонних вещах, чтобы не заплакать: о вышивках крестиком, о цветущих лугах, об анекдотах про Бельмана. «Я пописал в суп». Не помогло.

— Ты веришь в то, что он покончил с собой? — спросила я, глядя в окно, чтобы скрыть слезы.

— Нет, — ответил Якоб. — Он не покончил с собой.

— Ты уверен?

— Да. Поль никогда по своей воле не вошел бы в озеро. Он ненавидел воду.

— Знаю, но если это не самоубийство, — сказала я, — то что тогда?

— Он утонул, — ответил Якоб. — Это единственное, что точно известно. Несчастный случай.

Я поспешно вытерла глаза.

— Но что он вообще делал у озера среди ночи? — спросила я. — Что он там делал совсем один, когда шел бал?