— Подожди, — попросила Чарли. — Если уж я ее увидела, то могу посмотреть на нее еще.
— Само собой, — кивнула Сюзанна. — Но черт тебя побери, если ты расскажешь кому-нибудь в поселке. Они точно решат, что я спятила.
Чарли кивнула, не отрываясь от картины. На ней виднелся мост у сельского магазина, выцветшие на солнце створки дамбы и водоворот в черной воде. Но не из-за точной передачи пейзажа от картины невозможно было отвести глаз. Взгляд притягивала девушка в голубом платье, стоящая на мосту по ту сторону перил — растрепавшиеся на ветру рыжие волосы, лицо, обращенное куда-то в сторону, левая рука поднята, словно в прощальном жесте.
Аннабель.
Франческа
Я проснулась в три часа ночи и тут же поняла, что заснуть снова будет нелегко. За окнами бушевал шторм. Ветки дуба скрежетали по стеклу. Мама крепко спала на моем диване. Она тяжело дышала во сне.
Тихонько поднявшись с постели, я прошмыгнула вниз в библиотеку. Тяжелые дубовые двери открыты нараспашку, в камине потрескивал огонь. Папа сидел в своем любимом кресле с бокалом виски в одной руке и тлеющей сигаретой в другой.
— Не спится? — спросил он, увидев меня.
— Ответ очевиден.
— Тебе не холодно? — спросил он, глядя на тонкую ночную рубашку Сесилии.
— Мне никогда не бывает холодно.
— Садись, — сказал папа, указывая на кресло рядом с собой.
Я села, положив ноги на пуфик.
— Что ты собиралась тут делать? — спросил папа и затушил сигарету. — Я хотел сказать… как ты себя чувствуешь?
— Со мной все не так плохо, как кажется.
Папа снова посмотрел на мои руки и произнес, что с его точки зрения все ужасно.
— Эта история с Хенриком Шернбергом и его компанией, — начала я, чтобы увести разговор от
— Постарайся больше об этом не думать, — прервал меня папа. — Не стоит тратить энергию на то, что тебе почудилось той ночью.
— В смысле — почудилось? Я же видела!
— Тебе показалось, — настаивал папа. — Мы поговорили с врачами — учитывая степень твоего опьянения и те другие вещества…