Никта

Катрин еще не знала, как заблуждается.

Танатос

Стефан

На чердаке пятиэтажного дома в одном из пригородов Парижа малоизвестный скульптор обмывал со своим агентом первую проданную партию статуэток. Один из образцов стоял тут же на столе — это была глиняная кошка, изящная и вытянутая, она сидела на задних лапах, передними будто пытаясь поймать надоевшую муху или бантик, которым ее дразнил хозяин. На ее лапах покоилось несколько смятых купюр.

— Я тебе еще четыре года назад говорил, что пора перестать клепать чудиков, и начать создавать вещицы для простого народа, — сказал агент. Оникс только махнул рукой в ответ и отпил еще вина из кружки. Более эстетичной посуды для пития на его чердаке не водилось. Стефан мысленно отметил, что при случае нужно подарить скульптору бокалы в знак их великой дружбы.

— Как тебе вино?

Оникс поднял большой палец вверх.

«До чего же неразговорчивый тип», — подумал Стефан. — «Надо его расшевелить, а то пригласишь интервьюера, а наш дражайший скульптор будет молчать и глазеть в пол». Агент действительно подумывал о том, чтобы устроить подопечному интервью с каким-нибудь журналом об интерьере или искусстве, а лучше — и тем, и другим. Все ради продвижения в массы.

— У тебя такой приятный голос, дорогой, и такие мудрые мысли! Людям польстит, если ты будешь чаще баловать их своими беседами.

— И без меня беседы неплохо ведутся, — произнес скульптор. — Тем более все, что я мог сказать, я тебе уже сказал.

Стефан ненавидел, когда люди молчали. Если в его присутствии возникала пауза, он тут же стремился ее заполнить. Молчание казалось ему неприличным. К его счастью, на чердак поднялась Мари.

— В округе полно полиции, — сказала она. — Тут недалеко нашли еще один труп.

От Стефана не укрылось, как напрягся его собутыльник.

— Не беспокойся, дорогой! Какой-то наркоман помер от передозировки. Тебе ничего не грозит.

— Это был не наркоман, — глухо отозвалась Мари. — Я знала его. Достойный человек. Дворник.

— Ограбление? — спросил Стефан.

— Я-то откуда знаю! Знаю только то, что мне теперь страшно выходить из дома!

— Не истери, — пьяно осадил ее Оникс. Мари ушла за свой стол и уткнулась в экран ноутбука.

— Нагоняет жути, да? — шепотом произнес Стефан, указывая на Мари.

— Угу. Любит она это… на пустом месте. Не понимает, какая мне нужна атмосфера.

— Я тебе говорил, дорогой, не раз говорил: мужчину по-настоящему может понять только мужчина. А ведь ты знаешь, я говорю только дело. Вот еще когда сказал, что в тебе есть потенциал — разве оно не было верно? Или как когда я сказал, что нужно тебе лепить кошек…