Ведьма молчала, ждала, когда дева вод продолжит. Та тоже коснулась пальцами нити энергии, к которой прикасалась Мара, и мягко подняла ладонь выше, к руке ведьмы.
— Все вокруг такое живое, Мара. Мы видим жизнь, мы ощущаем ее, всей своей бестелесной сутью и всем телом. Наш сон и впрямь короток — мы засыпаем уходим в вечную пустоту. Мы ощущаем, как время тянется сквозь нас. Но не всегда в этом есть тишь и покой. Во времена Белой Смерти наш сон затянулся, — она умолкла, и Мара повернула голову, чтоб видеть ее лицо, — И я впервые боялась, что не проснусь.
— Как это было? — тихо спросила ведьма. Лиреана в ответ пожала плечами.
— Как что-то неправильное, неестественное. То, что не должно было быть. Будто кто-то запер нас, и мы ощущали, как в нашей чистоте нас начинает губить холод. Мы почти умирали тогда.
Мара вновь подняла взгляд в небо. Она помнила Белую Смерть так смутно… Помнила лишь, что тогда погибла ее мать, зеленоглазая Виска. Помнила и то, что тогда впервые ощутила эту пустоту внутри себя — и абсолютную наполненность жизнью, когда зима закончилась. Лиреана верно говорила — Белая Смерть была абсолютно неестественной.
— Это было словно болезнь.
Лиреана кивнула, чуть хмуря тонкие брови.
— Да. Мне с тех пор почему-то тревожно перед Ночью Сна. Как бы снова вот так не заболеть.
Ведьма изогнула уста в ехидной улыбке.
— Ты живешь без малого тысячу лет, старушка, тебя уже никакая зараза не возьмет.
— Ах ты так?!
Лиреана принялась щекотать ведьму, и по лесу прокатился заливистый хохот. Ветер возмущенно шелестел листвой — нашли время дурачиться! Скоро буря придет, поглядим тогда на ваше веселье! Впрочем, разве может гроза причинить вред детям природы?
Золотые локоны и угольно-черные пряди смешались, разметались волнами на мягкой зеленой траве. Женщины лежали рядом, глядя в небо, медленно затягивающееся темными низкими тучами. Мара чувствовала, как они наливаются влагой, готовой вот-вот пролиться на землю. Раскаты грома слышались все ближе, и в темноте мелькали вспышки молний. Лиреана склонилась над ведьмой и поцеловала ее в лоб:
— Возвращайся в дом, колдунья. Сейчас начнется.
От девы вод пахло водорослями, глубиной и водяными лилиями. Мара усмехнулась уголками губ, ловя тонкими пальцами легкие пряди золотистых волос.
— Что мне дождь? Я не боюсь промокнуть.
Лиреана покачала головой:
— Возвращайся. Еще успеешь выкупаться в летнем дожде. А сейчас тебе нужно отдохнуть, я знаю.
Ведьма тоже знала. Поэтому не стала спорить с лиреаной и поднялась с земли. Ветер утих — еще несколько минут, и затишье сменится стрелами дождя и громовыми раскатами. Подобрав одежду, Мара обернулась к лиреане:
— И ты бы спряталась… Хотя да, нашла, кому говорить — деве вод.