Чужие

– Похоже, его ужалили, или что-то вроде. Любопытно. Не знала, что они так могут.

– Эй!

Взволнованный окрик заставил ее и Хикса повернуться к командному отсеку. Там стоял Хадсон. Он угрюмо смотрел на данные биомониторинга и на видеоэкраны, и что-то привлекло его внимание. Теперь он подозвал остальных.

– Смотрите! Кроу и Дитрих не умерли, – он указал на данные и тяжело сглотнул. – Видимо, они как Горман. Их жизненные показатели очень низкие, но они не мертвы…

Его голос стих, а вместе с ним утихло и волнение, которое он поначалу испытал.

Если они не были мертвы, но были как Горман, это значило…

Компьютерщика затрясло от смеси злости и горя. Он балансировал на грани истерики. Как и все они. Она стояла за плечом у каждого, словно психическая пиявка, прицепившаяся на периферии рассудка, угрожая наводнить разум и перехватить контроль в ту же секунду, как кто-нибудь даст слабину.

Рипли знала, что означают такие биопоказатели. Она попыталась объяснить, но не смогла посмотреть Хадсону в лицо.

– Вы не сможете им помочь.

– Эй, если они все еще живы…

– Забудь про это. Прямо сейчас их запихивают в коконы, как и всех прочих. Как колонистов, которых вы нашли в стене. Вы для них ни черта не можете сделать. Никто не может. Так сложилось. Радуйся тому, что ты здесь, говоришь о них, а не там, внизу, вместе с ними. Если бы Дитрих была здесь, то знала бы, что ничем не может тебе помочь.

Компьютерщик словно весь обмяк.

– Это не по-настоящему.

Рипли отвернулась от него и встретилась глазами с Васкес. Как легко сказать оператору смарта: «А я ведь вас предупреждала». Но это было бы уже чересчур. Один этот взгляд выразил все, что две женщины могли сказать друг другу.

И на этот раз первой отвернулась Васкес.

IX

В медицинской лаборатории колонии Бишоп склонился над микроскопом. Под линзами находился образец материала, взятый у одного из мертвых паразитов-лицехватов из ближайшей трубки стаза. Даже в смерти подвергнутое биопсии существо, лежавшее на спине на столе для анатомирования, выглядело угрожающе. Хватательные лапы, казалось, нацелились уцепиться за любое лицо, оказавшееся слишком близко, а мощный хвост был готов отправить существо в длинный и стремительный, подобно выстрелу, прыжок.

Внутренняя структура была столь же удивительна, как и внешний функционал, так что Бишоп буквально приклеился к окуляру. Сочетая мощность микроскопа и возможности собственного искусственного зрения, он был способен разглядеть куда больше колонистов.

Один из чрезвычайно занимавших его вопросов, на который Бишоп очень хотел бы получить ответ, касался определенной возможности: попытается ли паразит присоединиться к синтету – такому, как он сам. Его внутренности радикально отличались от устройства полностью биологического человеческого существа. Сможет ли паразит определить разницу до того, как прыгнет? А если нет, и он попытается использовать синтета в качестве носителя, что может получиться в результате такого насильственного союза? Он просто отвалится и отправится дальше, на поиски более подходящего тела, или же бездумно введет семя эмбриона в искусственного носителя? И, если так, сможет ли эмбрион развиться, или же его постигнет разочарование, пока он будет пытаться вызреть в организме, лишенном плоти и крови?

Можно ли паразитировать робота?