Из плинтусов вырастали маленькие белоснежные грибы. Пол зарос травой. По дверце шкафа карабкались пышно цветущие плети вьющихся растений. Их лепестки светились красками, для которых у нас нет названий, казалось, до этой минуты я был слеп и глух – теперь я слышал шорох алых полупрозрачных насекомых в листве и непрерывный шелест растущей зелени. Это был новый и прекрасный мир, такой хрупкий, что ветер от моих движений обрывал нежные лепестки, и такой реальный и живой, что мысль о его неестественности исчезла сама собой. Потрясенный, я озирался вокруг, ходил по комнате, заглядывал под дряхлую мебель, открывал пыльные книги – и всюду, куда смотрел, я находил все новые и новые прекрасные и чудесные вещи.
А когда я лежал на животе, вглядываясь в сетку кровати, где угнездилось целое семейство ярких, как самоцветы, ящериц, я услышал плач.
Кто-то всхлипывал. Голос был детский и очень жалобный, и ему было вовсе не место в этой радостной комнате. Я встал и огляделся. В углу съежилась прозрачная детская фигурка. Девочка сидела, прислонившись спиной к стене и скрестив тоненькие ноги. В одной руке она держала потрепанного игрушечного слоненка, ухватив его за лапу, а другой утирала слезы. У нее были длинные темные волосы, рассыпавшиеся по плечам и упавшие на лицо.
– Что случилось, малышка? – спросил я. Не выношу, когда ребенок плачет…
Плач оборвался. Она смахнула в сторону волосы и посмотрела как-то мимо меня. Смуглое лицо и огромные фиалковые глаза, полные слез.
– Ой! – вскрикнула она испуганно.
– В чем дело? – повторил я. – Отчего ты плачешь?
Она крепко прижала к груди слоненка и дрожащим голоском спросила:
– Где т-ты?..
– Прямо перед тобой, малышка, – удивленно ответил я. – Ты что, не видишь меня?
Она покачала головой.
– Нет. Я боюсь. Кто ты?
– Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто услышал, как ты плачешь, и решил узнать, не могу ли я тебе чем- нибудь помочь… Так ты меня правда совсем не видишь?
– Нет, – прошептала она. – Ты… ангел?
Я расхохотался.
– Ничего похожего! – Я подошел поближе и положил ей руку на плечо. Рука прошла сквозь ее тело, она вздрогнула, отпрянула и скорчилась еще больше, слегка вскрикнув.
– Прости, – поспешно сказал я. – Я не хотел… так ты вовсе не видишь меня? Я-то тебя вижу!
Она снова покачала головой.
– Ты, наверно, привидение, – сказала она.
– Еще чего! А ты-то кто такая?