Но когда Джонни в третий раз повернулся к двери, мистер Ковач опять задержал его:
– Еще одно, молодой человек…
Джонни остановился.
– Я был не вполне правдив с вами. Наш Бела на самом деле не то чтобы болен. Просто в определенные дни месяца он обязательно должен быть дома до наступления ночи, потому что… ну, я полагаю, это можно назвать традицией. Да, это такой венгерский обычай. Наш старинный родовой, семейный обычай. И его надо соблюдать – понимаете?
– Да, сэр.
– И мы не расскажем Беле о том, что вы не заблудились на самом деле, а зло над ним пошутили… если в свою очередь, вы дадите слово тоже никому не рассказывать о том, что произошло этой ночью.
– Да, сэр.
– Право, нам не хотелось бы выглядеть странными в глазах соседей. Обычаи у всех разные, молодой человек. И мы – все мы – тоже разные.
– Да, сэр. Папа меня тоже этому учил.
– А он учил вас всегда держать свое слово?
Джонни ухмыльнулся.
– Он меня порет, если я не выполняю обещаний.
– Итак – вы даете слово?
– Да.
– Вы будете хорошим товарищем для Белы, как я уже сказал. Итак – до свидания, молодой человек, спокойной ночи!
Улыбаясь, Джонни Стивенс пошел домой. Войдя в кукурузное поле, он начал насвистывать, поглядывая на большую полную луну. Интересно – в Венгрии она что, всегда в семь восходит?..
Да нет, конечно. Просто, наверно, они так рассчитали время, чтобы Бела был дома до ее восхода и выполнил этот самый обычай – что бы это за штука ни была. Хотя, хм, очень часто луна встает и намного раньше. Даже полная луна, как сегодня, – она обычно всходила с заходом солнца. Зимой так и в четыре часа.
А может, – Джонни кивнул сам себе, вспоминая школьные уроки, – может, Ковачи рассчитывали время возвращения Белы по сезонам, по месяцам. Может, даже по… по… как ее… широте. И длинноте.
Чудной обычай. Может, Бела когда-нибудь расскажет…
Мистер Ковач задумчиво посмотрел на сына.