– Можно ли выращивать специю искусственно? – спросила Джессика.
Кайнс поджал губы.
– Меланж – это не обычное… то есть, конечно, это теоретически возможно… если… видите ли, я подозреваю, что существуют симбиотические отношения между червями и теми растениями, которые продуцируют специю.
– О, вот как? – Ее заинтересовала сама идея.
– Я согласен, это очень тонкая и сложная материя, миледи. Но дело в том, что каждый червь защищает только свой участок пустыни с меланжем. Представляется, что у каждого червя есть своя территория, которая… понимаете… у нас есть только один экземпляр червя… правда… он находится в другом месте. Поимка этого экземпляра была одним из проектов, но вы можете…
– У вас есть живой червь?
– О нет, он мертв. Но он законсервирован. Мы оглушили его химическим взрывом, врылись в песок и убили каждое кольцо – то есть каждый сегмент – повторным приложением высокого напряжения. Каждое кольцо приходилось убивать отдельно.
Она заметила, что Кайнс как-то подобрался и оживился от обсуждения близкого ему предмета.
– Велик ли этот экземпляр? – спросила Джессика.
– Нет, он очень мал. В длину всего восемьдесят метров, а в диаметре пятнадцать метров. В глубинах пустыни они вырастают гораздо больше. Этого мы поймали в высоких широтах, где наскальный слой песка довольно тонок. В северных областях черви встречаются редко, поэтому, могу добавить, там, конечно же, мало специи. Здесь, на севере, черви вообще не встречаются. – Он обвел рукой помещение. – Слишком много скал, а между нами и пустыней горы. И в этих широтах действительно никогда не встречается специя.
– Только потому, что специи нет там, где нет червей, нельзя… – сказала она.
– Но есть и другие доказательства, – возразил Кайнс. – Мои исследования пойманного нами образца позволяют предположить, что черви имеют весьма интересное биологическое родство. Вообще же об открытой пустыне очень трудно составить верное и адекватное представление. Гусеничные трактора, самолеты, вообще все суда и средства транспорта, какие мы отправляли в пустыню, не имеют шансов уцелеть, если не могут быстро вернуться обратно. Единственная надежда – спасательные партии… и то все надо сделать очень быстро, если только людям не удалось зацепиться за какую-нибудь выступающую из песка скалу. Существует даже статистически обоснованное число смертей в песках в течение года.
– А, опять эта статистика, – пробормотала она. – Значит, вокруг один вездесущий песок, а вы говорите о превращении планеты в рай.
– Но, миледи, при достаточном количестве воды и…
Дверь за спиной Кайнса с грохотом распахнулась. Послышались неистовые крики, лязг железа, показались восковые гримасничающие лица. Джессика вскочила на ноги и столкнулась взглядом с налитыми кровью глазами Айдахо. Отовсюду к нему тянулись какие-то когтистые лапы, в воздухе, сливаясь в сплошное мелькание, свистели смертоносные клинки. Она увидела и Пола, крадущегося вслед за Айдахо… Из дула станнера вырвалось оранжевое пламя. Пол держал в руке маленький кинжал с отравленным лезвием и угрожал им людям, протягивавшим когтистые лапы к нему и к Айдахо.
Новая глава Бегство с пустынной базы Кайнса
В темноте пещеры Джессика с особой остротой ощущала свою жизнь как струйку песка, все быстрее текущую в песочных часах. Осветительные стрелы закончились, и теперь она могла ориентироваться только на ощупь, по горизонтальной трещине в каменной стене. Трещина эта сообщалась с внешним миром, который давал знать о себе завыванием бушевавшей где-то над головой бури и песком, сыпавшимся на протянутую ладонь. Она пыталась вызвать образ света из глубин памяти, но натыкалась лишь на черную пустоту.
– Что это? – спросил Пол. – Где мы?
– Это конец туннеля, – ответила она. Она старалась говорить спокойно, это вселяло в нее мужество. – Ты видел ту последнюю стрелу?