Сотканный мир

Кэл проглотил остатки первого плода и взял три новых.

– Здесь есть еще люди? – спросил он кукловода.

– Конечно, – ответила обезьяна. – Это место всегда было людным.

– Почему ты говоришь через животное? – опять обратился Кэл к монголоиду.

– Меня зовут Новелло, – несколько обиженно сказала обезьяна. – И кто тебе сказал, что он вообще говорит?

Кэл рассмеялся.

– Фактически никто из нас не знает до конца, кто есть кто. Это похоже на любовь, тебе не кажется?

Она откинула голову и откусила от плода, который держала в руке, так, что брызнул сок.

Музыка заиграла новыми переливами. Кэл хотел бы посмотреть, на каких инструментах можно так сыграть. Там, кажется, были скрипки, и флейты и барабаны. Но некоторых он не мог определить.

– Там праздник, – пояснил Новелло.

– Должно быть, самый грандиозный в истории.

– Может быть. Пошли посмотрим?

– Пошли.

Обезьяна спрыгнула с ветки и побежала к упавшему стволу, на котором сидел Смит. Кэл, прикончив вторую Незабывайку, нарвал еще дюжину и набил ими карманы.

В это время Новелло, взобравшись на грудь Смиту, говорил с ним. Слушая их бормотание и щебет, Кэл не мог понять, кто из них что говорит.

Дебаты внезапно оборвались, и Смит встал. Обезьяна теперь перебралась на его плечо. Не приглашая Кэла с собой, они повернулись и углубились в лес. Кэл поспешил за ними, продолжая жевать.

По пути он заметил еще людей, занимающихся тем же, чем он – стоящих под деревьями и уплетающих груши. Один или двое даже залезли на ветки и стояли там, купаясь в благоухании. Другие, равнодушные к фруктам или уже пресытившиеся, лежали на траве и о чем-то тихо разговаривали. Все вокруг было полно спокойствия.

«Рай – это сад, – подумал Кэл, – а Бог – изобилие».

– Думаешь, как дерево, – заметил Новелло. Кэл даже не заметил, что говорит вслух. Он взглянул на обезьяну, с трудом припомнив, где находится.

– Осторожнее, – предупредило животное. – Не ешь слишком много.