— Ну что вы, милая девушка, это александрит. Кстати, довольно редкий камень. Его часто путают с другими минералами, но чтобы с бриллиантом…
Вероника вскинула лицо, бросила взгляд на добродушно усмехающегося антиквара.
— А вы разве никогда не видели розового бриллианта? — произнесла с толикой уязвленной чужой роскошью бедности.
Аркадий Валентинович внимательно поглядел на девушку. Видимо, нашел ее странной. Недавно барышня была испуганной и озирающейся, сумку к себе прижимала. То вдруг внезапно стала ерепениться и взбрыкивать. Изображать богатую наследницу.
— А вы, наверное, их много видели. В Алмазном фонде на экскурсии. Или в бабушкиной шкатулке? Если второе, то приносите. Я дам хорошую цену.
— Я подумаю, — гордо пообещала Вероника и на макаронных ногах двинулась на выход.
Перед застекленной дверью притормозила на мгновение. Не заметила на улице ничего опасного и подозрительного в алой кепке, с окрепшими коленями вышла под сень лип.
И мысленно расстроилась: побиты все рекорды глупости. Еще несколько дней назад Вероника могла б с уверенность сказать: меня не вышибают из седла неожиданные повороты. Сейчас шарахалась от каждой тени, даже собственной. Подруливающий к антикварам «мерседес» вызвал такой приступ паники, что Ника едва не запрыгнула обратно в салон!
Сцепив пальцы левой руки на сумочке, она поглядела на выбирающуюся из машины при помощи водителя расфуфыренную даму с тяжелой брошью, зафиксировавшей кашемировый палантин на плече. Обругала себя за трусость. И независимо вскинув голову, обогнула мадам с шофером и отправилась к перекрестку, чтобы перейти на другую сторону улицы и ехать домой на троллейбусе. Прогулка «куда ноги поведут» осточертела ей до спазмов диафрагмы, пора воспользоваться транспортом.
Выйдя на своей остановке, Вероника заглянула в супермаркет и купила курицу. Уже дома, отвлекаясь от поганых мыслей, принялась готовить чахохбили. В квартире тети Тани сидят охраняющие ее полицейские. На бутербродах или заварной лапше с химозой. Сдирая шкурку с курицы, Вероника убивала разом пару зайцев. Спасала себя от хандры, что, как известно, лучше получается, когда занимаешься любимым делом. И собиралась поблагодарить мужиков, спасающих Веронику Полумятову уже совсем не фигурально.
Выполнив задуманное, она вышла из кухни и направилась к кладовой за термосами-судками для тушеной курицы и риса на гарнир. Дотронулась до ручки двери кладовки и… поняла, что не может на нее нажать. Испугалась! Призрака мертвой Светланы, застрявшего в кладовке запаха смерти, галлюцинаций, устрашающих теней на полках за мамиными заготовками, кастрюлями и стопками полотенец…
— Все. Хватит. Сколько это будет продолжаться?! — сказала вслух.
Приказала себе не трусить. Открыла дверь и включила освещение в кладовке…
Но судки схватила так, что едва не обрушила с полки три кастрюли и могучую чугунную гусятницу!
Выскочила из кладовой одним прыжком. Захлопнула дверь. И лишь потом, опомнившись, засунула руку обратно, нащупала внутри выключатель и погасила лампу.
…Дверь в соседскую квартиру ей, слава богу, открыли моментально. Высокий парень с бледной кожей, изрытой оспинами давно отболевших юношеских прыщей, изобразил бровями: «Что-то случилось?» Потом переместил взгляд ниже, заметил термосы и молчком посторонился, пропуская девушку в квартиру. Сам выглянул на площадку, ничего подозрительного не заметил, но, закрывая дверь, все-таки буркнул:
— Не надо было вам сюда приходить.
— Я обед принесла, — объяснила очевидное Вероника и направилась на кухню, где увидела еще одного незнакомца, совсем молодого блондина с острым хрящеватым носом и белесыми, практически незаметными бровями. Тот разминал пластиковой вилкой заваренный в контейнере «Доширак». — Как я угадала, — мило улыбнулась Ника и поставила на стол судки, — чахохбили. Рис. Хлеб только не захватила.
— Этого добра навалом! — оживился остроносый. Просунул руку в черный пакет, висящий на спинке стула, и достал батон в нарезке. — Налетай, Димон! Спасибо, Вероника. Горячего хотелось — просто жуть!
Ника удивилась, что незнакомый полицейский назвал ее по имени. Потом, подумав, поняла, что эти парни ее видели через дверной глазок, когда она сегодня проходила по лестничной площадке туда-сюда. Можно сказать, познакомились. Заочно.