Дыхание моё прервалось; на лбу (это было весьма ощутимо) выступили капельки пота.
— Да, на добрую и вечную память, — повторил хозяин дома, чиркнув спичкой о коробку.
Секундой спустя по комнате снова плавали успокаивающие клубы табачного дыма.
— Но, чёрт возьми! — воскликнул я. — Ведь мне никто не поверит!
— А-а, вас уже успела прельстить мысль поделиться подробностями сегодняшней ночи со своими знакомыми? Конечно, в ответ на ваши рассказы о личной встрече с писателем после «смерти» друзья посоветуют вам поменьше читать Лавкрафта, — улыбаясь произнёс мой собеседник, попыхивая трубочкой. — Но если вы всё-таки хотите опубликовать мои работы — то что вам мешает сделать это под своим именем? Я, во всяком случае, даю вам на это со своей стороны полное и неоспоримое право.
Внезапно я припомнил своё забытие во время чтения. Что могло значить это видение или сон? Передо мной снова предстала картина рухнувшего под напором воды особняка — и я сказал об этом своему собеседнику.
Он заинтересовался:
— Говорите, дом смыло океаном?.. Только фундамент остался?.. Ничего страшного, молодой человек — вы наблюдали прошлое… Это мне никак не грозит — ведь я снова исчезну в Царстве Ктулу, который пока не пробудился; и кто знает, когда я появлюсь на земле в следующий раз…
Стук в дверь прервал его речь и в комнату вошла женщина:
— Говард, ты опять не спал всю ночь! Доброе утро, молодой человек… Ну, разве так можно?
— Доброе утро, уважаемая миссис Грин… или Лавкрафт? — слова эти выскочили из меня неожиданно, непроизвольно, но так естественно, как если бы «доброе утро» предназначалось моей матери. Вошедшая любопытствующе посмотрела на меня, переводя вопросительный взгляд на мужа.
Мистер Говард лишь успокаивающе положил руку ей на плечо:
— Молодому человеку всё известно, Соня. Видишь, как оказывается, мои произведения ещё пользуются спросом у людей конца XX столетия!
Женщина улыбнулась и грациозно провела рукой по волосам:
— Солнце уже поднялось и я хотела пригласить вас к завтраку. Поэтому милости прошу — извольте оба спуститься вниз.
Она сделала несколько шагов к двери; затем, остановившись, ещё раз с улыбкой осмотрела нас — и тихо удалилась.
Мистер Говард улыбнулся ей вслед и сказал:
— Соня — замечательная женщина и жена, но всё-таки она решила оставить свою фамилию.
— Но ваша, мистер… Мне казалось, что ничего не может быть лучше «Силы Любви»[4]! Я, признаться, сперва даже не мог предположить, как с такой фамилией можно писать «чёную мистику», но теперь вижу, что в самый раз! Только Мастеру Любви дано быть классиком своего жанра! — выпалил я на едином дыхании. Хозяин дома собрал листы листы рукописей по-порядку и подал мне:
— Надеюсь, вы сохраните их, мой друг?
ebooksa