Ловец снов

Человек будущего — это тот, у которого

самая длинная память.

Фридрих Ницше

1

Ночной лес не лучшее место для прогулок и не совсем подходящее, для каких либо дел. Особенно если лес не знакомый и чужой. В который раз по счёту он оказывался в этом лесу, Дмитрий уже не помнил. Не было никакого смысла подсчитывать такие переходы, после которых он потом несколько дней отходил, просто валяясь в постели с липовым больничным. Каждый такой переход забирал все физические и моральные силы. Он устал от них и был бы счастлив отказаться от такой ноши, но, к сожалению, его мнения на этот счёт никто не спрашивал. Каждый раз, появляясь в труднопроходимой лесной чаще, Дмитрий чертыхался от бессилия, что-либо изменить в происходящем. Подчиняясь каким-то потусторонним силам, он начинал свой убийственный переход именно с того места, до которого дошёл прошлой ночью. Все эти ночные бдения, как известно до добра не доводят, и в последнее время для него день смешался с ночью, а мир яви ничем не отличался от мира нави. Что живое, а что являлось плодом его воображения, переплелось в один замысловатый узор, понять который простой смертный был просто бессилен. Не понятно ещё было и то, почему он? То, что на нём лежит какая-то миссия, Дмитрий уже не сомневался. Однако, что это за миссия и для чего она нужна, было непонятно. Каждый раз, забрасывая его в ночной лес, какие-то силы заставляли его искать нужное направление к чему-то. Получалось, что он шёл не знамо куда и не знамо к чему. Строптивый характер молодого человека отказывался от таких заданий, выражая своё недовольство тихим бойкотом, но на это было видимо, всем наплевать, так как каждый раз заканчивая свой переход на одном и том же месте, в следующий раз он оказывался именно там же, где и сидел весь положенный ему срок. Вот и в этот раз, Дмитрий начал свой путь от наклонённой к земле высоченной сосны. Справа от неё он приметил густые заросли не то малинника, не то ежевики. Полная луна освещала всё вокруг, как громадная лампа, но чёткости у предметов не было. Все мелкие детали были размыты и выглядели не чётко, потому создавалось ощущение нереальности происходящего. Подумав об этом, Дмитрий тихо ругнулся про себя. Какая к чёрту нереальность, если то, где он сейчас находился можно назвать одним словом — сон. Он взял себя в руки, осмотрелся по сторонам и не спеша направился вперёд в восточном направлении. Сон сном, но чертовщина всё-таки присутствовала. Позапрошлый раз, споткнувшись о сухую ветку, он приложился лицом о ствол рядом стоящего дерева, оцарапав правую щеку. Было больно и неприятно, а главное, проснувшись утром, эта царапина не исчезла, а покраснела и слегка кровоточила. Пришлось смазать её йодом и залепить пластырем. Вот такие вот дела. Луна светила как полуденное солнце, освещая всё вокруг. Страшно не было. Было наоборот интересно. Это был театр какого-то абсурда и притом ещё и одного актёра. В лесу не было ни единой живой души, как на необитаемой планете. Либо все ночью спали, либо умело от него прятались. Тем не менее, аккуратно передвигаясь по ковру из прелых листьев и длинных сосновых иголок, обходя буреломы и ямы с дождевой водой, перелезая через поваленные деревья, Дмитрий медленно продвигался на восток. Почему на восток, а не скажем, на запад, он и сам плохо это понимал. Он шёл на восход солнца по одной причине — в другие стороны просто не было направлений. Глупо звучит? Дмитрий, уж которую ночь пытался дать этому хоть какое-то объяснение, но так и не смог. Безусловно, он пытался двигаться в разных направлениях, но через какое-то время выходил к тому месту, от которого начинал свой путь. Единственной условной дорогой для него было направление на восток. Что ждёт его в конце пути? Чего ожидать от тех, кого он встретит? То, что он рано или поздно выйдет к людям, Дмитрий не сомневался. Так должно быть и всё! Иначе всё это теряет смысл. Конечной точкой и логикой его перехода должна стать какая-то встреча с живыми людьми. Зачем? Пока он этого не понимал, но чувствовал. Когда его переход будет подходить к концу, он получит необходимую информацию. Неважно от кого и как, но он её получит — иначе всё происходящее с ним не имеет никакого смысла. Ноги, обутые в армейские ботинки, мягко ступали, слегка утопая в живом ковре. Эта игра, поначалу его раздражавшая, сейчас начинала вызывать у него неподдельный интерес. Чем-то это же должно закончиться? Чем? Что ждёт его впереди, или кто? Эти и другие вопросы, пока остающиеся без ответа, не давали ему покоя. Это дед приучил его к этому. Он часто повторял Дмитрию ещё с детских лет — если тебя мучает какой-то вопрос, то на него обязательно нужно найти ответ. Если не найдёшь — будешь винить себя всю жизнь, что не использовал до конца все возможности, что бы познать неизведанное. Вдруг за тем вопросом, на который ты так и не нашёл ответа, кроется нечто важное не только для тебя, но и для окружающих тебя людей. Вот так, постепенно, мудрый дед приучал маленького Диму к тому, что сначала нужно думать о людях, живущих рядом с тобой, а потом уж о себе. Что могло скрываться полезное для людей в этом ночном и нереальном лесу, Дмитрий пока не понимал. Через какое-то время эйфория этого путешествия начала спадать. Однообразие ночного леса стало понемногу утомлять, а первозданная тишина действовала на психику угнетающе. Хотелось вернуться назад и больше ни когда сюда не возвращаться. Где-то глубоко внутри стало зарождаться новое ощущение. Ничего хорошего оно не несло. Дмитрию всё больше и больше не нравилась эта кем-то придуманная затея. Именно затея. В его мозг вторглись наглым и циничным образом, заставляя выполнять непонятные ему команды. По-другому это объяснить было ни как нельзя, и он понемногу стал догадываться, кто это мог быть. Никому другому это было просто не под силу. Перелезая через очередной поваленный ствол гнилого дерева, Дмитрий почувствовал, как маленькая точка этого нового ощущения стала быстро разрастаться в огромное пятно, называемое телом. Вытерев рукавом рубахи со лба выступивший пот, он, наконец, понял, что это было за чувство. Это был страх! Ноги приросли к земле, а сердце, казалось, делает не меньше двухсот ударов в минуту! Это был животный липкий страх, который медленно расползся по всему организму и начал парализовать все части тела. Всё, он дальше не пойдёт! Теперь он знал точно, что вопреки всему для него эти игры закрылись навсегда, что бы потом с ним не случилось. Он не сойдёт с этого места ни завтра, ни послезавтра. Игра закончилась! Подняв голову вверх, он заметил, что куски чёрного неба не закрытые листвой, стали серого цвета. Приближался восход, а значит избавление от этих ночных кошмаров. Усевшись на землю и облокотившись на ствол дерева, Дмитрий закрыл глаза и стал ждать обязательного в этой игре возвращения.

Будильник, стоящий на журнальном столике рядом с кроватью, запищал как всегда неожиданно. Сбросив с себя одеяло, Дмитрий обхватил руками колени, принимая, таким образом, сидячее положение, и осмотрелся по сторонам. В его спальной комнате ничего не напоминало страшный ночной лес. Прислушавшись к своему организму, понял, что страх, сковывающий его совсем недавно, полностью исчез, сердце бьётся ровно, а сам он был в прекрасном отдохнувшем состоянии. Было ощущение, что он не бегал всю ночь по лесу в поисках непонятных приключений, а как все нормальные люди спокойно спал всю эту долгую ночь у себя в мягкой постельке.

— Чудеса твои, Господи.

— Ты опять шастал по лесу? — Неожиданно рядом с ним зашевелилось одеяло и на свет появилось заспанное лицо Леры. — Стрельцов, от тебя покоя нет даже ночью.

Проговорив это всё с закрытыми глазами, лицо опять скрылось под одеялом.

Дмитрий улыбнулся непонятно чему: толи долгожданному солнцу, толи заспанной Лере.

— Всё равно пора вставать, так что и не думай опять заснуть.

— У меня сегодня выходной. — Голос из-под одеяла дал понять, что она никуда не торопится. — Имею полное право ещё поваляться.

— Ты имеешь, а я нет. Мне скоро уходить, так что и ты вставай.

С Лерой Дмитрий познакомился полгода назад. В одном рекламном агенстве он собирал материал для своей статьи. Так случилось, что этот материал готовила ему Лера. После выхода статьи, как водится, они пошли в дорогой ресторан, что бы отметить это событие. Он тогда подумал, что если он после каждой своей публикации будет ужинать в ресторанах, то скоро окажется на паперти с протянутой рукой. Ну как бы там ни было, после ресторана они слегка подвыпившие оказались у него дома. Банальная история с ещё большим банальным концом. Утром они проснулись в одной постели. Потом пошло — поехало. К Лере он привык сразу. Просто ему было так удобно. Жениться на ней он не собирался, а женщина в постели иногда необходима. Опять же по дому кое-что, да и вообще. Чувств не было, была привычка. Привычка, как скажем к телевизору или шкафу. Как-то, между прочим, решили иногда встречаться у Дмитрия. Ровно через полгода встречи переросли в семейные ссоры по поводу позднего возвращения Дмитрия с работы, недостатка внимания и грязной посуды. Честно говоря, ему это уже порядком надоело, но порвать с Лерой вот так сразу, он не мог. Наверное, не хватало мужества, а может быть виной всему эта дурацкая привычка, что бы всё всегда было под рукой.

— Стрельцов, я уйду от тебя! — Крик раздался из спальни в то время, когда Дмитрий выходил из ванной. — Я для тебя стала иметь столько же значения, сколько имеет твоя прикроватная тумбочка! Ты совсем перестал обращать на меня внимание! Стрельцов, я женщина! Я хочу любви!

Дмитрий зашёл в спальню. На кровати, раскидав в стороны руки и ноги, лежала обнажённая Лера.

— Стрельцов, обрати на меня внимание, а? — Это было сказано таким тоном, что у Дмитрия начал просыпаться комплекс вины за всё на свете. — Ну чем я тебе не хороша?

— Хороша, хороша. — Он с трудом погасил в себе желание. — Только я на работе должен быть через час, а мне ещё в администрацию.

Схватив рукой подушку, Лера запустила её в Дмитрия.

— Ты сволочь, Стрельцов! Ты опять пойдёшь к своей Аллочке?

— Причём тут Аллочка? Мне сегодня доклад мэра сдавать, а у меня ни строчки написанного.